День выдался поистине чудесный. Высокое, отшлифованное ветрами ярко-голубое летнее небо раскинулось над зелёной равниной: ослепительно чистое, лишь у самого восточного горизонта лениво плыли несколько белых облачков. Ветерок, несущий живительную прохладу, слегка тревожил кроны деревьев и гнал рябь по зелёной траве на склонах холмов. Солнце уже миновало зенит и понемногу клонилось к западу: и вьющаяся меж холмов дорога уходила на север, дабы там подобно реке влиться в королевский тракт, тянущийся от Арингилла до самой столицы. Умиротворённую тишину природы нарушали лишь трели жаворонка, трепещущего крыльями в небесной выси, и едва различимый шёпот трав на ветру.
Лучшего дня и не придумаешь, чтобы застрять посреди дороги вдали от цивилизации и без надежды на скорое продолжение пути.
- Ну и что ты мне скажешь? - холодно осведомилась Дийне Астриэль, демонстративно не глядя в сторону собеседника. Стоя на обочине дороги и скрестив руки на груди, Восседающая Красной Айя с деланным безразличием обозревала пейзаж: ветер слегка шевелил её рыжие локоны и подол коричневого с алой вышивкой платья. Вид на холмистую равнину и лесную чащу вдалеке поистине был прекрасен - но Дийне больше порадовало бы, если б он дополнился трактиром на обочине дороги, и лучше всего с пристроенной к нему кузней.
Возничий, тяжело кряхтя, выполз из-под фургона - повозки с деревянными бортами и матерчатым верхом на дугах каркаса, в настоящий момент ощутимо перекошенной на один угол. Выпряженные лошади бродили по обочине неподалёку, пощипывая траву. Тяжело вздохнув, возница - грузный вислоусый мужчина в клетчатой рубахе и кожаном жилете - поднялся на ноги: зачем-то попинал сперва одно из колёс, затем покосившийся угол фургона, и лишь потом повернулся к пассажирке.
- Дык, чего тут: что говорил, то и скажу... - пробубнил он. - Ось задняя сломалась, госпожа. Сталбыть, ровнёхонько напополам крякнула, точнёхонько посередине: да и вдоль к тому ж, на локоть добрый. Как щас помню, вот так же лет семь на...
- Я тебя не спрашиваю, что там с тобой приключилось лет семь назад! - раздражённо перебила его Айз Седай. - Я желаю знать, что ты намерен делать теперь - и когда мы тронемся дальше?
- Да я ж... - Возничий почесал в затылке, оглянувшись на фургон. - Сталбыть, новую вытесать бы надо.
- Ну так возьми да вытеши! Лес в двух шагах!
- Ы-ы, эт легко сказать, сталбыть... звиняйте, сударыня. Вытесать-то не проблема, да мне ж того... топорик нужон, не ножом же стругать. А топорика того, нема, звиняйте уж. Третьего дня сдал в Морелэ кузнецу в починку, лезвие об гвоздь выщербило - а тот запил, падина этакая, так что остался я без струмента; он же по неделе пьёт... Так и тронулся, думал пронесёт до Кэймлина - ан не пронесло. - Возничий горестно вздохнул, потом хитро (как ему, наверное, мнилось) взглянул на Восседающую. - Э-э, сударыня, а может вы тогось... сами?
- Чего - "сами"?
- Ну-у... Вы ж из тех, кажись, из тар-валонских - повидал я вашу сестру на своём веку: не подумайте, я ж со всем уваженьем... Может, сталбыть, ось... обратно составите? Срастите как, али ещё чего? Вы могёте?
- "Срастить"? - ядовито повторила Дийне. - Вот прямо так вот? Думаешь, у меня Талант такой - сращенье осей и починка топорищ?
- А... чё, нет? - пал духом возничий.
- Нет! - сердито отрубила Дийне, вновь отвернувшись. В тот момент она сожалела, что Узор не соизволил одарить её талантом Древопенья. С какой охотой она извлекла бы прямиком из ствола дерева подходящую ось нужной длины и толщины... чтобы первым делом со всего размаху шарахнуть ей по голове этого недалёкого мужлана, не сподобившегося проверить состоянье своей развалюхи перед дальней поездкой!
- Ладно, - с негромким вздохом проронила Дийне. - Значит, надо искать цивилизацию.
- Чегось? - подозрительно уставился на неё возничий.
- Людей искать, дубина! - вышла из себя Восседающая. - Здесь поблизости трактир есть? Постоялый двор? Хутор? Лесопилка? Хоть какая-то жизнь есть?!?
- Ну, трактир-то есть... - протянул усач, явно не обидевшись на "дубину". - Токмо до него почитай лиги с четыре будет. А ближе ничего и... А хотя! - оживился он, осмотревшись. - Это мы, госпожа, удачно крякнулись, сталбыть. Тут поблизости жильё-то есть, да какое!
- Ну и какое?
- Да тут невдалеке - с милю этак, за рощицей вон - усадьба, сталбыть. Владенья Их светлости Дэрингайла Сайгана, значть: оне сюда наезжают, бывает, а как не наезжают - так там слуги, то-сё... Вот к ним-то и попроситься за струментом можно. Я-то сами видите - но вас-то, глядишь, и примут...
- Ох, ну так бы сразу и сказал! - Дийне перевела дух. - Значит так, бери-ка кляч под уздцы, да двигай за мной: придётся к Его светлости в гости наведаться. И погоди: скарб мой выгрузишь, да на лошадей навьючишь - не хватало ещё, чтоб какие-нибудь бродяги всё из фургона растащили! - С этими словами она повернулась, и решительным шагом направилась по дороге в северном направлении.
Дурное настроение Восседающей понемногу убывало, словно бы рассеиваясь с каждым шагом: даже если хозяева не пожелают принять гостью (хотя здесь не Муранди, где население заражено навязанными Чадами Света суеверными страхами перед Башней и сёстрами Айз Седай), у них хотя бы можно будет выпросить ось для фургона (наверняка ведь при усадьбе лорда имеются конюшня и каретный сарай) или хотя бы этот треклятый "струмент" - вот ведь привязалось словечко... День понемногу обретал прежние чудные краски, и песнь жаворонка в вышине уже не казалась ехидным птичьим хихиканьем над неурядицами двуногих.
Плохо лишь, что туфли Дийне оказались мало пригодны для долгой ходьбы по просёлкам: а смена одежды и обуви покоилась в дорожном сундучке. Поэтому спустя некоторое время Айз Седай остановилась, с досадливым вздохом разулась - и, держа туфли в одной руке, зашагала дальше босиком, ступая по тёплой дорожной пыли (и гоня от себя досадные мысли о том, что сейчас она мало чем отличается от бывшей своей подруги Лейсы Сильдим).

Отредактировано Дийне Астриэль (2013-06-24 00:34:42)

Усадьба рода Сайганов открылась Дийне за очередным лесистым холмом: совокупность внушительных строений из белого и серого камня под черепичными крышами, обнесённых каменной оградой и окружённых хозяйственными постройками. Определённо, хозяин мог похвастаться своим высоким положеньем: белый камень для стен и ограды наверняка везли сюда из самых предгорий Кинжала Убийцы Родичей... Приблизившись к затворённым воротам, Дийне взялась за внушительное бронзовое кольцо - и дважды брякнула им о створку. По ту сторону ворот немедленно залились лаем псы.
Ждать пришлось довольно долго: возничий с двумя лошадьми в поводу уже успел настигнуть Айз Седай, и теперь переминался поодаль. Дийне сложила руки на груди и нетерпеливо притопывала ногой. Наконец калитка сбоку от ворот отворилась, и наружу высунулся рослый плечистый слуга с зачесанной назад темной шевелюрой и бакенбардами: поверх простой одежды на нём красовался камзол, красный с жёлтыми вставками и серебряным шитьём.
- Хозяева милостыни не подают! - сурово отрезал он без всякого приветствия, оглядев нежданную гостью снизу вверх и первым делом наткнувшись взглядом на её босые ноги. - Так что убира.. у... би... кхм... - Голос лакея осёкся и увял, когда взор его скользнул снизу вверх, окинув платье из недешёвой ткани, туфли в руке, повязанные расшитым платком плечи - и в конце концов встретился с холодным, колючим взглядом карих очей Дийне. Лакей сипло выдохнул, сглотнул и подался назад. Несколько секунд Восседающая сверлила его пристальным взглядом, слегка прищурив глаза.
- А... э... с-сударыня... - выдавил наконец слуга, своим холуйским чутьём ощутивший негодование и отметивший благородные черты гостьи. - П-прошу извинить... моё п-почте...
- Своё "почте" оставь при себе, мужичьё! - голос Дийне, холодный и острый словно осколок льда, пресёк его вяканье. Не больно хорошо было начинать знакомство с родом Сайганов с такой вот сцены - но поведенье лакея, явно поднабравшегося наглости на службе у знатных господ и встречающего гостей подобным образом, заслуживало крепкого щелчка по носу. - Немедля передай своим хозяевам, что благородная леди, волею судьбы пришедшая к их порогу, выражает им своё глубочайшее признание и просит их аудиенции! - С этими словами она величественно повела левой рукой, словно приказывая лакею поторапливаться: и на пальце её сверкнул серебряный перстень в виде змея, кусающего собственный хвост.
При виде перстня глаза лакея только что на лоб не выпрыгнули. Сдавленно пискнув, он как-то обмяк, словно вознамерился было рухнуть на колени: потом отшатнулся назад; потом напротив - подался вперёд, сграбастал точёную кисть Дийне своими неумелыми руками и мазнул по ней губами, неуклюже попытавшись изобразить почтительное целованье руки. Потом, осознав всю несообразность своего поступка, явно ужаснулся ещё больше - и побледнел и затрясся так, словно уже узрел падающую на него с небеси молнию, низверженную грозной Айз Седай дабы испепелить его за наглость. За спиной Дийне, не удержавшись, прыснул в кулак возничий. Наконец опомнившись, лакей выдавил что-то типа "пппп-прастьтьй-й-йййяссячас!", шарахнулся назад и захлопнул калитку.
Дийне гадливо поморщилась. Даже возничий, простолюдин и мужлан, вёл себя в общеньи с ней достойнее нежели этот холуй, мнящий будто служба у этих самых Сайганов придаёт значимости его собственной ничтожной персоне... Брезгливо взглянув на облобызанную ладонь, Дийне наклонилась, сорвала лист подорожника и обтёрла руку от гадких мужицких слюней.
Очень скоро ворота усадьбы распахнулись, отворённые всё тем же трясущимся лакеем - и молоденькая служанка, не менее перепуганная, дрожащим голосом пригласила "почтенную Седай и её спутника" внутрь, пообещав провести Дийне к хозяйке усадьбы, которая дескать "жаждет поскорее встретиться с ней". Восседающая недоумённо подняла брови - но промолчала, и проследовала за девушкой во двор. Внутри усадьба оказалась окружена аккуратными клумбами и палисадниками, разделёнными дорожками, усыпанными гравием... который Дийне прочувствовала своими пятками по пути к дверям, и тихонько выбранилась, досадуя что не догадалась обуться. Во внутренние покои она так и прошла с туфлями в руках, лишь украдкой обтерев ступни о траву перед самым входом: явиться к порогу босой и обуваться, входя под кров... щепетильные кайриэнцы того и гляди могли расценить это как оскорбление - знак того, что покои их гостья считает грязнее улицы.
Гостиная, в которую служанка провела Восседающую, смотрелась скромно для городских покоев - но роскошно для загородной усадьбы. Гобелены и кованые шандалы на стенах, ковёр на полу (в котором блаженно утонули ступни), удобные плетёные кресла, керамические кадки с цветами... С одной стороны излишне вычурно, с другой - идеально для приёма в усадьбе гостей из высшего света, дабы впоследствии развлекать их охотою в окрестных лесах и обедом под открытым небом. Усевшись в одно из кресел и поставив рядом туфли, Дийне с наслажденьем вытянула уставшие ноги. О-ох... На столе красовался кувшин и пара кубков, но к ним Айз Седай до поры не стала притрагиваться. Что ж, теперь оставалось дождаться хозяйку: интересно, зачем та желала её видеть...
Ждать пришлось недолго: когда в гостиную вступила худенькая русоволосая девушка в сером платье, Дийне с первого взгляда распознала в её походке, в осанке, в манере держать себя врождённую властность, кою научилась различать ещё в юности. Поднявшись с кресла (и оказавшись на добрых полторы головы выше юной госпожи), Дийне слегка склонила голову, приложив одну руку к груди и отведя другую в сторону.
- Моё почтение, ваше сиятельство, - промолвила она. - Дийне Астриэль, сестра Белой Башни. Воля Колеса привела меня в ваши прекрасные владения. ("Ага, конечно же: воля колеса... которое, будь оно проклято, наскочило на камень, отчего эта троллоком милованная ось и сломалась!") Мне передали, что вы желаете видеть меня?

Едва речь зашла о постигшем дом несчастье, брови Дийне сошлись на переносице, а лицо приобрело выражение суровой сосредоточенности. Слова хозяйки (к слову сказать, так и не представившейся) встревожили её. Несмотря на свой крутой и порой жестокий нрав, Восседающая никогда не отказывала в помощи тем, с кем приключилось несчастье: в конце концов, за годы странствий и выполнения поручений Башни она повидала много горя...
Однако известие о том что девчонка-служанка лежит при смерти, рассадив голову при падении, заставили Дийне тихонько скрипнуть зубами. "Проклятье Отрёкшихся, ну почему это случается со мной?". С одной стороны, хозяйке дома повезло - поскольку Дийне была наделена талантом Исцеления, и кое-что смыслила в области распознавания и лечения недугов. С другой... речь шла о голове - а исцеление каких-либо повреждений в этой части тела не всегда удавалось даже целительницам Жёлтой Айя. Насколько уязвим человеческий мозг, лучше всего известно им - да ещё знахаркам-Мудрым: достаточно разок ушибить голову в детстве, чтобы потом всю жизнь страдать падучей. А тут... Дийне прикрыла глаза, склонив голову. Как было бы хорошо, окажись сейчас рядом Лейса Сильдим, лучшая целительница Башни - уж она не отказала бы в помощи. "Проклятье, Лейса, ну почему тебя здесь сейчас нет? Почему это именно Я, Мужеубийца, обречена скитаться по всему континенту и сталкиваться с чужими проблемами - а ТЫ, чей дар так нужен сотням человек, всё время проводишь в Башне?". Выждав немного, она подняла на встревоженную хозяйку глаза и смерила её мрачным взором.
- Это действительно великое несчастье, ваше сиятельство, - проронила она. - Должна сразу уведомить вас, что я из Красной Айя, а Исцеление - не наш конёк, куда лучше им владеют наши сёстры из Жёлтой... - Она вздохнула. - Но да, я умею исцелять: и я помогу этой девочке. Постараюсь помочь: и если на то будет воля Колеса... словом, вы понимаете меня. Отведите меня к ней.

Вступив в покои хозяйки, где и приключилось несчастье (по пути к ним присоединилась та самая молоденькая служанка, что привела Айз Седай в гостиную, всё такая же перепуганная), Дийне даже не оценила роскошную обстановку спальни - её взгляд первым делом остановился на собственно пострадавшей: невысокой девчушке в платье служанки, покоившейся на хозяйской кровати, с подстеленным под голову полотенцем - с правой стороны уже напитавшимся кровью. Восседающая стремительно прошла к постели, по пути переступив через лужицу крови, темневшую на полу у резной ножки стола: подойдя к кровати, склонилась над девочкой. Личико бедняжки было бледным и осунувшимся, до жути безжизненным. Оглядевшись, Дийне схватила с прикроватного столика зеркальце в резной оправе (спрашивать дозволения у её сиятельства было бы слишком глупо), поднесла к полуоткрытым губам служанки: зеркальце слегка помутнело. Вернув его на место, Айз Седай на миг задержала взор на луже крови у стола: на остром углу столешницы...
- Оступилась и упала... - тихонько повторила она. - На редкость неудачно оступилась, однако... Так: живо таз тёплой воды и пару полотенец!
Пока испуганная служанка притащила требуемое, Дийне успела подержаться за запястье девочки (пульс был редким и слабым), оттянуть пальцем веко (зрачок слегка сузился на свету). Намочив полотенце, Восседающая осторожно промыла рану с правой стороны головы, повыше виска, где волосы слиплись от крови: меж мокрых прядей открылась белесовато-красная рана со ссаженной кожей. Опустившись на колени у кровати, Дийне бережно дотронулась до неё пальцами: потом подняла голову и смерила хозяйку и служанку одинаково серьёзным взором.
- Теперь слушайте внимательно, ваше сиятельство - и ты тоже, как тебя... - промолвила она. - Можете выйти, а можете и остаться: но если останетесь, запомните - не вздумайте меня отвлекать! Если вы хоть раз дотронетесь до меня, или окликнете, или заговорите друг с другом, или уж тем более зададите какой-нибудь нелепый вопрос вроде "Скоро ли уже"... - она выдержала паузу, - В этом случае пеняйте на себя. - С этими словами Дийне отвернулась, мигом словно бы забыв о присутствующих. Для неё в комнате остались лишь она сама - и девочка на кровати.

Отредактировано Дийне Астриэль (2013-06-25 20:50:48)

Дийне несколько секунд внимательно изучала рану на темени девочки: затем, протянув руки, осторожно коснулась её головы пальцами с обеих сторон, ощутив слабое подрагивание жилок на висках. Прикрыв глаза, Восседающая несколько раз глубоко вздохнула, мысленно настраиваясь на предстоящее.
По большому счёту, исцеление не было таким уж сложным искусством. Со времён заката Эпохи Легенд сёстры Башни располагали единым плетением "на все случаи жизни", использующим стихии Воды, Воздуха и Духа и восстанавливающим "исходный статус" повреждённого или больного тела. Другое дело, что плетенье это не позволяло предварительно узнать, какой в точности недуг постиг человека - и нужно ли вообще его применение: лишь те, кто владел особым талантом "виденья" (в основном, конечно, сёстры Жёлтой Айя) способны были прежде изучить организм изнутри и отыскать причину болезни. К тому же невозможность регулировать силу воздействия опять-таки добавляла трудностей... Талант Дийне в области Исцеления не отличался особой силой - и потому лично её всякое целительное воздействие выматывало не хуже бурной ночи любви с троими Стражами разом. (Разумеется, кто-кто а Дийне Астриэль подобным опытом не располагала - это сравнение принадлежало одной из Зелёных Сестёр, однажды не преминувшей ехидно поддеть Красную Восседающую, узрев её после исцеления)...
Пальцы её между тем бережно ощупывали края раны и симметричный участок темени с левой стороны, слегка надавливая и поглаживая. Кости под пальцами ни разу не подались, не шевельнулись осколками под кожей: и женщина не сумела сдержать вздоха облегчения - череп не проломлен, и даже не треснут. Всего лишь рассечение кожи - и, по-видимому, тяжёлый ушиб мозга... Дийне прикусила губу, откинула голову назад - и целительное плетение сорвалось с её пальцев.
Ей знакомо было это ощущение: как будто тысячи колючих, ледяных паутинок разом пронизали её руки, от плеч до самых кончиков пальцев - и перетекли в тело исцеляемой, опутывая его изнутри и снаружи незримой искрящейся сетью. Никакими внешними проявлениями воздействие не сопровождалось - но Дийне знала, что сейчас под её пальцами рана на голове девочки бледнеет, стягивает края, затягивается розоватой плёнкой юной плоти и кожи - чтобы вскоре оставить после себя лишь узкий шрам среди волос... Так бывало всегда, и так случилось на сей раз - вот только сейчас Дийне неожиданно ощутила слабый ответ: лёгкое, едва заметное неосознанное касание Силы. Ответное касание. Как будто слепой котёнок, наугад ищущий тёплый мамин живот, ткнулся мордочкой в ладонь... У Дийне на миг перехватило дыханье от неожиданности. Она открыла глаза - как раз в тот момент, когда девочка вздрогнула и судорожно вздохнула. Восседающая осторожно убрала пальцы от её головы: веки служанки меж тем слабо дрогнули и приоткрылись. Девочка сонно уставилась на незнакомую рыжеволосую женщину, склонившуюся над ней: спустя пару секунд взор её стал недоумевающим.
- М... ми... - Голосок её прозвучал слабо и натужно. - Ми... леди?
- Тише, милая: не бойся, - успокаивающе промолвила Дийне, положив руку на запястье девочки. - Ты меня видишь, уже хорошо: как тебя зовут - помнишь?
- Э-э... Эс... на... Эсна, - тихонько вымолвила девочка, пару раз моргнув, словно пытаясь стряхнуть странную одурь. - Я... служу гос.. поже Сай... Госпожа! - Скосив взгляд в сторону, она узрела её сиятельство в кресле - и глаза её расширились, сверкнув явным испугом: она слабо дёрнулась. Даже не успев удивиться, Дийне резко подалась вперёд - и обняла служанку, прижав её к себе. Девочку в её руках буквально трясло: то ли от холода (неизбежного спутника исцеления), то ли от испуга... Минуту-другую Айз Седай просто обнимала исцелённую, неосознанно шепча что-то бессмысленное и успокаивающее - пока та наконец не перестала дрожать и не задышала ровнее. Вздохнув, Дийне бережно опустила её на покрывало: выпрямилась, борясь с головокружением, прошла к двери - и распахнула её толчком руки... Двинув створкой по лбу того самого бакенбардистого лакея, что встретил её у ворот. Подслушивающая у дверей прислуга суматошно ринулась во все стороны по коридору: остались лишь лакей, потиравший лоб - да служанка Олне, выглядевшая так будто сейчас рухнет в обморок.
- Всё прошло хорошо, - отрывисто бросила Дийне. - Унесите девочку отсюда: найдите ей кровать в комнате с плотными шторами. Никакого яркого света: никакого шума: никаких расспросов - ясно вам? Ей сейчас нужен покой! - Она приложила ладонь ко лбу. - До ужина еды не давать - только пить: и сдобрить воду чем-нибудь кислым - клюква, или лимон толчёный... чтоб покислее было. На ужин... ох, словом дальше я сама скажу. Ну чего пялитесь? живо!
Когда слуги покинули комнату - лакей с девочкой на руках, Олне с охапкой окровавленного белья - Дийне наконец повернулась к хозяйке... И немедленно шатнулась, ухватившись за столбик кровати: головокружение налетело вихрем, так, что комната на миг поплыла перед глазами.
- Ох... прошу извинить, ваше сиятельство, - выговорила она, слабо улыбнувшись. - Исцеление... отняло у меня немного сил.

Гостевая комната, куда проводила утомлённую Восседающую перепуганная вусмерть Олне (по дороге Дийне то и дело шаталась на ходу и хваталась за стену или за перила - а служанка всякий раз дёргалась в её сторону, чтобы подхватить её под локоть, но в последний момент испуганно отдёргивала руки, благоговейно страшась дотронуться до "госпожи целительницы", и всякий раз после этого лицо у неё делалось несчастное), производила самое благоприятное впечатление. Пожалуй, убранство покоев сделало бы честь столичному особняку, не только усадьбе в глухой провинции... К некоторому смущению Дийне, внимание её в первую очередь приковали к себе не кровать под балдахином, не расшитые шторы на окнах, не резная мебель - а блюдо с закусками и кувшин с питьём на столе. Живот Дийне под платьем пробрало дрожью и он отозвался пронзительным, жалобным урчаньем: Восседающая скрыла это, издав нарочитый стон и ухватившись за дверной косяк, словно у неё вновь закружилась голова.
Едва дождавшись, пока Олне покинет комнату и прикроет за собой дверь, Дийне метнулась к столу: благо, на табурете у двери предусмотрительно красовался таз с водой для омовения рук... Схватив с подноса яблоко, Восседающая буквально в четыре укуса сгрызла его: потом точно так же приговорила апельсин, содрав шкурку ногтями и забрызгав соком щёки и нос. Пару пирожных в медовой глазури и горсть печенек она запила несколькими глотками из кувшина - в котором оказалась прохладная вода с лимонным соком и толикой сиропа: сняв с губы прилипшую дольку лимона, вновь вернулась к еде.
Кто-нибудь посторонний наверняка отпустил бы немало едких замечаний по поводу такой несдержанности. Но этот посторонний, вне всякого сомненья, не знал, сколько сил отнимает у Айз Седай Исцеляющее плетенье - и какой голод накатывает после того, как все резервы тела уходят на обеспеченье достаточного количества Единой Силы. Если прибавить к этому то, что Дийне ничего не ела с утра, да и утром ограничилась ломтём хлеба с козьим сыром и стаканом молока в арингилльском трактире - нетрудно догадаться, что сейчас голод просто скручивал её внутренности. И потому Восседающая уничтожила добрую треть содержимого подноса, прежде чем наконец почувствовала что голод чуточку поутих. Впрочем, до настоящей сытости конечно же было далеко: после Исцеления восстанавливать силы следовало хорошим обедом в неспешной обстановке... Оставалось надеяться, что её сиятельство позволит гостье отужинать под её кровом.
Сейчас же, собрав шкурки от съеденного в аккуратную кучку, разложив покрасивей оставшиеся фрукты и омыв руки и лицо, Дийне устроилась в одном из кресел с кубком лимонной воды в руке. Довольно закинув ногу на ногу - неподобающе для благородной леди, но вполне простительно наедине с самой собой, к тому же в длинном платье - она расслабленно покачала ступнёй, отстранённо отметив, что так и не обулась... Впрочем, её уже мало беспокоило, сочтёт ли хозяйка это дурным тоном: за оказанную услугу можно было простить и большее. Кстати, об услуге - этот вопрос ещё надо будет обдумать...

...В ожидании хозяйки Восседающая успела осушить пару кубков освежающего питья, полюбоваться в окно прекрасным пейзажем с лесистыми холмами и подёрнутым ранними закатными красками небом, принять заглянувшего в комнату лакея (и отдать ему пару распоряжений относительно возничего), сжевать ещё один апельсин, и даже немного вздремнуть в кресле, вытянув ноги и откинув голову на спинку. К тому времени как дверь наконец отворилась и её сиятельство вступила в покои, Дийне уже избавилась от усталой одури и чувствовала себя намного бодрее. Поднявшись с кресла, она ответила вежливым полупоклоном на слова леди Биливере Сайган (наконец-то сподобившейся представиться). Когда речь зашла о том что "весь дом Сайган отныне в долгу перед ней", лицо Восседающей сохранило вежливо-бесстрастное выражение - но мысленно она усмехнулась: это подтверждало некоторые её рассуждения. "Ох, рыбка, ты определённо поторопилась с такими заявлениями: видимо, папа ещё не научил тебя не разбрасываться словами, а уж тем более от имени Дома..."
- Я благодарна вам за оказанное мне доверие, ваше сиятельство, леди Биливере, - промолвила она. - Если вы желаете поговорить об оплате, думаю, я назову свою цену немного позже... когда придёт время. - Последние слова она произнесла чуть тише, чем остальную часть фразы.
- Что касаемо пожеланий... Искренне благодарю вас за Ваш приём и столь роскошные покои, предоставленные мне, - она обвела комнату жестом руки. - Могу лишь попросить об одном: нельзя ли мне провести в этой комнате ещё и эту ночь? Близится вечер, а мой... спутник наверняка ещё не уладил вопрос с починкою нашей повозки: и отправляться в путь на ночь глядя нам не хотелось бы - хотя, конечно, если вы пожелаете, мы беспрекословно оставим ваш дом. - Она бросила взгляд в окно, за которым рдел закат.
- Но если вы согласитесь предоставить нам ночлег, можете не сомневаться - завтра на рассвете мы вновь тронемся в путь и долее не будем докучать вам. - Она слегка улыбнулась девушке. - Ну, и если мне будет позволено выразить пожелания лично вам... в этом случае я была бы рада, если бы Вы составили мне компанию за ужином, буде такой предвидится: возможно, я окажусь достойной собеседницей для благородной леди столь знатного Дома!

Отредактировано Дийне Астриэль (2013-06-28 01:09:50)

Дийне, усевшись за стол, не преминула последовать совету хозяйки - и воздать должное яствам, невзирая на деланную скромность хозяйки, по-настоящему изысканным. Впрочем, даже если б к столу подали простые отбивные с гарниром из нарезанной редьки с зеленью - она вкусила бы их с не меньшим удовольствием. В своих странствиях Восседающая привыкла претерпевать различные лишения, в том числе - довольствоваться любой пищей: таскать с собой в каждое путешествие запас изысканных яств для ежедневных трапез, загромождая пол-фургона, с её точки зрения было во-вторых накладно, а во-первых - просто глупо и недостойно истинной Айз Седай. Подобное пристало скорее избалованным дворянам Высоких Домов, даже в простую загородную поездку нередко берущим с собой два воза снеди и целый гардероб, не говоря уже о небольшой армии слуг. И хотя сама Дийне была дочерью одного из знатнейших гэалданских аристократических родов - в детстве никто не назвал бы её избалованной. А в годы леди Биливере... Впрочем, в её годы она уже вела скромную жизнь послушницы.
Отведав в меру всего в пределах досягаемости (в первую очередь, конечно же - упомянутых сердец в соусе и паштета из гусиной печени) и осушив кубок вина, Дийне наконец ощутила блаженную сытость в желудке. Деликатно промокнув губы салфеткою, она аккуратно отложила столовые приборы - как раз в тот момент, когда леди Биливере не слишком-то тактично задала вопрос об оплате, заявив притом что "не привыкла чувствовать себя в долгу" - притом извольте знать "при всей её благодарности".
Несколько секунд Дийне с лёгкой улыбкой на устах молча разглядывала высокородную леди, сложив руки на столешнице и склонив голову чуть набок. Ей припомнилось как недовольно госпожа сморщила носик в гостевых покоях, в ответ на реплику о том что оплату они обговорят позже. И вот теперь она заявляет своей гостье - к тому же не просто гостье, а Айз Седай - что не намерена более ждать решения вопроса об оплате? Интересно знать, в этом доме каждую неделю принимают по три-четыре Айз Седай, раз уж дочь хозяина позволяет себе обращаться к ней в таком тоне?
"Ах ты маленькая дрянь", с какой-то нежностью подумала Дийне, ничуть при этом не изменившись в лице: в отличие от леди Биливере, скрывать свои эмоции она умела. "Стало быть, так сейчас воспитывают молодое поколение аристократии? Клянусь Мировым Змеем, в годы моей юности, когда я блистала при гэалданском дворе - никто не позволил бы себе такой бестактности! Ох, ну вот: она заставила меня почувствовать себя старухой - уже сетую на то, как испортилась молодёжь и куда катится мир... Ну ладно же, рыбка: хочешь поговорить об "оплате"? Ну так не будь я Дийне Астриэль, если ты мне не отплатишь сполна!". Мысленно назвав хозяйку "рыбкой", Дийне улыбнулась ещё шире: в самом деле, она ничего не могла с собой поделать - своими чертами лица, с широкими скулами и полными губками, леди Биливере напоминала ей сердитую рыбку. Впрочем, её красоты это отнюдь не умаляло... хотя для подобных мыслей сейчас было не время.
- Умение брать долг и возвращать его тоже очень важно в жизни, ваше сиятельство, - заметила Дийне. - В особенности для дочери благородного Дома. Дабы предупредить ваше негодование по поводу того, что подобные сентенции вам изрекает простолюдинка, позволю заметить: я тоже принадлежу по праву крови к Высокому Дому. Конечно для знатных семей великого Кайриэна это маловажно, но род Астриэлей берёт своё начало от королевской династии Гэалдана... Впрочем, речь совершенно не об этом. Вы желали узнать об "оплате": с вашего позволения, говорить о таком перекрикиваясь через стол не пристало... - Поднявшись со своего места, она медленно прошла на середину стола, ближе к леди Биливере: подходить вплотную или усаживаться рядом она, разумеется, не стала, ибо это было бы вопиющим нарушеньем этикета - и осталась стоять, положив ладонь на спинку одного из стульев.
- Давайте сразу внесём ясность, ваше сиятельство: ни о какой сумме оплаты речи быть не может, - негромко произнесла Дийне. - Мне не нужно от вас ни денег, ни ценностей: ни золота, ни серебра, ни самоцветов - ничего. Я не приму ни единой монеты: и не потому, что желаю обидеть вас - а потому, что за услугу пристало платить услугой. - "Ну и потому, что моя ежегодная выплата из казны Башни наверняка намного больше, чем папенька за целый год даёт тебе на мелкие расходы, когда ты собираешься на очередной бал, рыбка..." - И в качестве уплаты за то, что я исцелила эту девочку, в судьбе которой вы были столь заинтересованы, я охотно приму вашу... - Дийне немного понизила тон, и последнее слово прозвучало немного интригующе, - дружбу.

При виде удивлённого личика леди Биливере и устремлённых на неё недоумевающих глаз, Дийне с трудом сдержала улыбку. Девочка явственно насторожилась в ответ на слово "дружба": один Мировой Змей ведает, что там пришло ей на ум... но Восседающая готова была руку дать на отсечение, что если б она сейчас склонилась к её сиятельству и шепнула бы ей в розовое ушко какое-нибудь игривое пояснение - та наверняка с визгом шарахнулась бы назад и грохнулась на пол вместе с креслом. О нравах Башни в народе порой ходили самые дикие слухи - впрочем, далеко не во всём лживые... Пожалуй, Дийне могла бы это подтвердить лично.
Хотя, разумеется, ничего подобного она не сделала - да и не сделала бы. Во-первых это было бы неуместно по отношению к дочери благородного Дома; во-вторых просто глупо... Ну а в-третьих, Дийне от "рыбки" нужно было кое-что иное. Поэтому в ответ на её недоуменный вопрос о том, в чём же должна заключаться эта "дружба", Айз Седай всё же улыбнулась - не насмешливо, а мягко и успокаивающе, словно желая заверить девушку в том что ничего плохого ей не грозит.
"А всё же рыбка не слишком хорошо воспитана отцом. Истинная аристократка высокого Дома никогда не станет уточнять, какой должна быть "дружба" - ей и так ведомо, КАК дружат меж собой высокородные. Как там говорят среди знати, тешащейся Великой Игрой? "Враг - это тот, кто норовит вонзить кинжал тебе в спину: а друг - тот, кто норовит вонзить кинжал тебе в грудь, ибо он не таит своих намерений". Точнее и не скажешь!"
- Ах, ваше сиятельство... - всё с той же улыбкой проговорила Дийне. - Ничего такого, что могло бы вас обременить заботами, поверьте мне. Так уж сложилось, что по роду занятий я порой бываю в Кайриэне, и даже вхожа ко двору Его Величества: а поскольку вы - дочь вне всякого сомнения высокородного и увенчанного многими достоинствами Дома... не сомневаюсь, что вы также нередко удостаиваете своим вниманием высшее общество. Отчего общество, несомненно, лишь выигрывает: да и может ли быть по-другому, когда его украшает столь прекрасный цветок с юной росой на лепестках? - Комплимент вышел почти в стиле Высокого Слога, и более пристал бы какой-нибудь напыщенной балладе: но это была чистая импровизация - к тому же Дийне произнесла его без тени иронии, лишь с искренним одобрением.
- Я говорю это к тому, что на одном из балов, или званых ужинов, или на ином собрании, мы с вами вполне можем встретиться, - продолжила она. - И если такое произойдёт, я была бы рада если бы вы составили мне компанию... если обязательства перед Башней не принудят меня отказаться от вашего прекрасного общества, конечно же. Ну а так - я буду счастлива, если мы станем добрыми подругами в кайриэнском высшем свете. Бокал-другой вина, приятная беседа, немного сплетен и светских анекдотов... чего более? - Дийне слегка развела руками. - В свою очередь, вы могли бы рассчитывать на мою поддержку, если вас постигнет какая-нибудь неприятность - в меру моих сил. Возможно, вам не с руки разглашать нашу связь, и я вас прекрасно понимаю - зато, думаю, лично вас порадует то, что вы и ваш дом заслужили расположение Восседающей Красной Айя!
Последние слова она произнесла чуть более торжественным тоном, словно комментируя заготовленный сюрприз. Вполне возможно, что девушка не была сведуща в иерархии Башни - но если она всё же была знакома с таковой, то это известие могло её немного впечатлить.
- И ещё, - как ни в чём не бывало, добавила она, - я бы хотела немного позже переговорить с вам об этой вашей служанке, Эсне. Вскрылись некоторые обстоятельства, которые наверняка будут вам интересны.

Отредактировано Дийне Астриэль (2013-07-05 23:32:16)

Дийне, успевшая уже воздать должное сладостям во время перекуса в гостевой комнате, ограничилась одной-единственной сливой из числа рекомендованных Её сиятельством, да ещё - так уж и быть - одной маленькой пироженкой напоследок. Многие люди дивились тому, как большинству Айз Седай удаётся поддерживать себя в прекрасной форме, и на протяжении всей своей жизни не набирать лишнего веса. Некоторые судачили о каких-то особых оздоравливающих плетениях и зельях, другие распространяли ещё более сомнительные слухи... На самом же деле истина была проста, как всё очевидное: за всё время существования Белой Башни ни одной из её предводительниц не пришло в голову устроить в громадном здании какие-либо подъёмники, чтобы проще было перемещаться меж этажами. А поскольку умение полёта было утрачено ещё в древние времена - все без исключения сёстры день-деньской вынуждены были бегать по витым лестницам пешком. Разумеется, при такой ежедневной нагрузке особо не округлишься: а Дийне ещё и регулярно тренировалась, не давая себе послаблений.
- Я благодарна вам за то, что вы приняли моё предложение, ваше сиятельство, леди Биливере, - промолвила Восседающая, допив своё вино и отставив бокал. - Равно как благодарна и за прекрасный ужин: ваш повар отменно готовит, позвольте выразить ему мою признательность. Что ж, если вы не любите откладывать дел надолго... - она поднялась из-за стола - думаю, беседу с Эсной вы тоже не пожелаете откладывать. И наверняка вам будет интересно присутствовать при ней. Если вам будет угодно проводить меня туда, где сейчас находится бедная девочка...

*   *   *

Когда Дийне, ведомая хозяйкой, вступила в комнату - маленькая служанка как раз вкушала ужин, полулёжа на постели. Держа обеими руками деревянную чашку с бульоном, она то и дело отхлёбывала понемножку через край. Стоявшая на коленях у кровати с деревянным подносом в руках Олне при виде вошедших хозяйки и гостьи буквально вскинулась на ноги, едва не рассыпав с подноса немудрёный ужин - нарезанные хлеб и сыр, пару яблок ломтиками, ещё какую-то зелень. Сама же девочка испуганно вздрогнула - будь чаша в её руках ещё полна, наверняка расплескала бы на покрывало.
- Не бойся, Эсна, - успокаивающе промолвила Дийне, подойдя ближе и присев на край постели: мягко забрав чашку из рук девочки, поставила её на поднос трясущейся Олне. - Я тебя не обижу. Скажи, как ты себя чувствуешь?
- Х... хорошо, миледи. - Голос у девочки оказался довольно чистый и приятный. - Сейчас уже хорошо. До этого, правда, вот тут голова болела, - она потёрла пальцами то место на темени, где теперь виднелся среди волос розоватый шрам. - Олне мне сказала, что это вы меня... вылечили. И я... ну... - Эсна смущённо потупилась, бросив на Восседающую взгляд из-под чёлки. - Спасибо вам.
- Помогать людям - священный долг каждой Айз Седай! - наставительно произнесла Восседающая, подняв палец: но уже спустя секунду улыбнулась. - Ну, раз ты в порядке... Хочешь, фокус покажу?
- А? - Девочка удивлённо уставилась на старшую собеседницу. Взяв с подноса кружку с травяным чаем, Дийне взвесила её в ладонях: продемонстрировала Эсне, потом её сиятельству - а потом, насупив брови, вперилась в жидкость пристальным взглядом. Глаза её на миг расширились - и парок, поднимавшийся над кружкой, растаял без следа. Чай замёрз, превратившись в столбик мутного льда, выступающий над краем кружки. Эсна изумлённо ойкнула: потом, недоверчиво протянув палец, потрогала замёрзшее питьё. Дийне сморгнула - и лёд в кружке потемнел и осел, вновь обернувшись жидкостью.
- Вот так. Понравилось? - Встретив восторженный взгляд девочки, Дийне усмехнулась - и неожиданно протянула кружку ей. - А хочешь, научу?
- Как? Э... разве можно...
- Можно, можно. Попробуй сама! - Дийне сунула кружку в руки Эсны. Та некоторое время смотрела в чай, потом взглянула на Восседающую с некоторой растерянностью.
- Но... я же не умею... миледи...
Ну вот он, этот момент, от которого всё зависело. Негромко вздохнув, Дийне протянула руку, окунула палец в чай - и подняла вверх. Эсна недоумевающе следила за тем, как на конце пальца набухла тяжёлая капля чая и сорвалась в кружку, как чай всколыхнулся кругами.
- Видишь, как падает капля? - негромко промолвила Дийне: протянув руки, накрыла своими ладонями ладошки Эсны, обхватив кружку. - Не волнуйся: я тебе помогу. Теперь закрой глаза - и представь себе эту каплю. Только каплю. Капля - и пустота. - Голос её понизился почти до шёпота. - Ничего больше нет. Ни звука, ни движенья... Только капля, срывающаяся в пустоту...
Эсна, зачарованная её голосом, сомкнула веки - и замерла, словно прислушиваясь к чему-то. Дийне напряжённо следила за ней: она уже делала это не раз - нужно было осторожно, очень осторожно подтолкнуть девочку, чтобы та сделала верный шаг... Сколько времени прошло - она даже не заметила. Но в какой-то момент веки Эсны неожиданно задрожали, дыхание на миг прервалось... И чай в кружке вновь помутнел - поверхность его подёрнулась ломкой корочкой льда. Почувствовав холод, Эсна открыла глаза - и от испуга точно выпустила бы кружку, если б её не держала Дийне.
- О-ой... - протянула девочка, переводя взор с кружки на Восседающую и обратно. - М... миледи... п-простите, я что-то... что-то такое почувствовала... и...
- Ничего, Эсна: всё хорошо. - Дийне ласково потрепала девочку по волосам, довольная тем, что не ошиблась. - Можешь отдохнуть: а мы пока поговорим с её сиятельством. Ваше сиятельство, если вы не возражаете, это сугубо личное...
Затворив дверь спальни, Дийне повернулась к Биливере.
- Вы сами всё видели, ваше сиятельство, - негромко промолвила она. - Вы знаете, что мы никогда не лжём: и сейчас я говорю вам напрямую - во второй раз это сделала не я. И если вы оставите эту девочку у себя - думаю, её участь в дальнейшем будет довольно печальной. - Она сделала краткую паузу. - У неё дар Направления, леди: я почувствовала это ещё когда исцелила её. Ваша служанка - будущая Айз Седай, и место её в Белой Башне.

Отредактировано Дийне Астриэль (2013-07-07 01:00:15)

Дийне с одобрением отметила, что известие Биливере восприняла весьма достойно. После той несдержанности, которую проявила её сиятельство во время беседы за ужином, Восседающая вправе была ожидать что она отреагирует по-другому: к примеру, сперва изумлённо уставится на неё, а затем сморщит носик - и негодующе провозгласит что-нибудь вроде "как, Дар - у этой простолюдинки? почему не у МЕНЯ???" Однако же Биливере на сей раз повела себя вполне адекватно: не стала ни возражать, ни переспрашивать - и покорно выразила своё согласие, поинтересовавшись лишь, желает ли Дийне сама сообщить девочке невероятную новость.
- О, ваше сиятельство, конечно же я не стану утруждать ни вас, ни ваших слуг, и сообщу ей обо всём сама, - с улыбкой заверила девушку Айз Седай. - Поскольку я не желаю отнимать у вас лишнего времени, думаю, я попрошу у вас позволения сделать это прямо сейчас. Впрочем, вы сами понимаете: в конечном итоге всё должна решить она сама... - С этими словами Дийне отворила дверь и вновь вступила в комнату. Олне, забытая у постели девочки, тотчас выскользнула наружу - и испуганно замерла у порога позади госпожи, заглядывая внутрь.
С порога служанке было видно, как Эсна настороженно уставилась на вновь вошедшую Айз Седай. Подойдя ближе, Дийне уселась на кровать: склонившись к девочке, что-то негромко произнесла, указав на кружку с остывшим и уже оттаявшим чаем. Эсна проследила за её взглядом, и в ответ на ещё одну тихую реплику - на сей раз произнесённую вопросительно - лишь пожала плечиками. Дийне вновь промолвила что-то, и указала пальцем на девочку: та сперва вздрогнула, потом оглядела собственные руки, будто видя их впервые - а потом потрясённо выдохнула: "Я-а-а???". Восседающая торжественно кивнула. Эсна поначалу словно утратила слова: затем, запинаясь и мотая головой, принялась что-то лепетать - но Дийне пресекла это одним мягким жестом руки, положив ладонь девочке на плечо. Затем, склонившись к ней, что-то прошептала ей на ухо: Эсна изумлённо уставилась на неё, потом указала пальцем на себя, на Дийне, снова на себя... Восседающая подтвердила это кратким кивком. Девочка прижала ладошки к щекам, потом - ко рту, не сводя с Дийне вытаращенных глаз: затем уронила руки на покрывало - и губы её задрожали, а глаза странно блеснули. Несколько секунд она колебалась: потом бросила взгляд мимо Айз Седай на хозяйку, снова взглянула на Дийне - и кивнула. Тихонько вздохнув, Дийне погладила девочку по волосам, затем поднялась с кровати - и, что-то проронив на прощанье, покинула комнату.
- Эсна выразила своё согласие, леди Биливере, - негромко промолвила она уже за порогом. - Думаю, завтра утром я возьму её с собой в Башню. Конечно, я извиняюсь что вынуждена лишить вас столь умной и исполнительной девочки: но поскольку вы дали согласие, а она изъявила желание - думаю, совесть моя чиста. - Она слегка улыбнулась Биливере. - Что ж, этот вопрос улажен... Вы желаете ещё о чём-то меня спросить, либо обсудить что-то? Если я могу воздать вам за прекрасный ужин беседой, вам достаточно попросить.