Страж не до конца доверял ей: это чувствовалось во всём - в его взгляде, жестах, интонациях. Возможно, именно в эту минуту он терзался вопросом, правильно ли он поступил, явившись к ведьме?.. По крайней мере, Дийне склонна была предполагать именно это, учитывая, как в Тире относились к Айз Седай. Но он сам, без расспросов заговорил с ней о подробностях дела. Должно быть, всё это уже долго глодало его, и он поневоле готов был наконец выговориться любому, кто готов был слушать... Что ж, теперь главное - не спугнуть его и не нарушить доверия.
Поэтому в ответ на вопрос о невмешательстве башен Дийне (уже успевшая расправиться с похлёбкой и теперь нарезавшая ножом одну из колбасок) на секунду отвела взгляд, будто потупившись. Судя по всему, вопрос Карлеона был довольно-таки неудобным.
- Откровенность за откровенность, да? - негромко уточнила она, отложив нож и склонившись к собеседнику. - Думаю, ложь ты всё равно... унюхаешь. Нет, Алонсо, Белой Башне не наплевать. За политику Чёрной не могу поручиться, аша'маны себе на уме. Но что до нас, то очень многих не устраивает ситуация в Тире. Скажу тебе даже большее: на каждом заседании Зала Башни, на котором поднимается тирский вопрос - более половины Восседающих неизменно голосует за активное вмешательство в дела Тира и расширении влияния Башни в государстве... - Она подняла палец. - И столь же неизменно это решение ветируется. Потому что у Айз Седай в Тире... связаны руки, понимаешь?
Для убедительного объяснения этого явно было недостаточно.
- Не в последнюю очередь, благодаря вашему правительству, - добавила Дийне. - Думаю, не мне тебе рассказывать, что правящий дом и Парламент делают ставку на националистические силы и реваншистов, мнящих себя правопреемниками всё той же окаянной Эссении. Ты же заметил, что как раз в эти "последние несколько лет" на улицах явно прибавилось всяких "гарпунщиков" и прочих недоумков, ходящих строем? - Она мрачно хмыкнула, припомнив молодчиков из тирских "патриотических организаций", марширующих по ночным улицам - горящие факелы плывут над толпой, покачиваются на плечах рыбацкие остроги... - Так что стоит Айз Седай решиться на более открытое вмешательство - Тир полыхнёт, причём факел к этой бочке с нефтью поднесёт ваш милый король. Внял?
Дийне не стала упоминать ещё об одном. Что невмешательство Башни было обусловлено ещё и тем, что Башне был выгоден нынешний Тир. Нарастающие в нём беззакония, преступная активность "пауков" и беснования "патриотичной" сволочи были наилучшим подарком для Тар Валона. Потому что являлись на политической арене прекрасным примером того, в каком дерьме погрязает страна, отринувшая "материнскую заботу" Белой Башни.
Конечно, такие вещи были не новостью - немало оппозиционных газет твердили о том же. Но озвучивать это при Карлеоне совсем не стоило. Откровенность откровенностью, но одно дело - многовековая репутация Башни, и совсем другое - репутация какой-то там тирской Стражи и её прогнившего, как дохлый кит на берегу, сотника...
А вот то, что Карлеон сказал про "выпотрошенных жертв", было куда интересней. Дийне навострила уши, едва речь зашла о подробностях убийств.
- "Выпотрошенных", говоришь? - поинтересовалась она вполголоса. Одна из колбасок на тарелке перед ней была лопнувшей по всей длине от жара: придерживая её вилкой, Дийне бездумно воткнула в разлом нож и принялась "вскрывать" колбаску изнутри. - То есть, в них чего-то... не хватало? так? Может, каких-нибудь внутренностей?
Откромсав кусочек, Дийне наколола его на нож и сунула в рот, не сводя глаз с Карлеона. Отпила из бокала пару глотков вина и промокнула губы салфеткой.
- Это уже интересно, - пробормотала она. - Так, я час назад отправила по телеграфу сообщение в Тар Валон. И, если честно, я слукавила - мне обещали официальный запрос уже сегодня к ночи. И когда у меня будет бумажка... как думаешь, мне дозволят наведаться в вашу мертвецкую? Назрела пара вопросов к трупорезам, знаешь ли.

"Ложь он унюхает", - Алонсо забавно поморщился. Не любил Карлеон, когда собеседники знали, что обозначает цвет его глаз. И особенно, когда были в курсе, что острый нюх волчьих братьев позволяет тонко чувствоваться своего собеседника. И то, что он ощущал в данный момент ему не особо нравилось. Пахло от женщины превосходством. Запах был резким и подталкивал Алонсо к тому, чтобы плюнуть, послать Айз Седай в долгое путешествие по самым неприличным частям человеческого тела. Но женщины из Белой Башни всегда были такими. И не понимали почему до сих пор для жителей Тира они оставались ведьмами. Но все это, но имело особого отношения к их разговору. Сам того не заметив, страж умудрился расправиться с половиной своей порции рыбы. Правда, для этого он использовал неправильную вилку и вел себя слишком просто, чтобы все окружающие окончательно убедились, что перед ними сидит далеко не аристократ. Скажите спасибо что он чавкал и не хватал мясо голыми руками. Ну и пусть к рыбам на корм. Чихал он на всех. Особенно на надувшихся от собственной важности людей, чья родословная может сравниться с лучшими жеребцами королевской конюшни.
- Гарпунщики дешево стоят, - Карлеон хмыкнул, - пара монет, добавь еще пару за комки грязи и дело в шляпе. Вас дешево оценили, Дийне Астриэль.  Обычно за подобные сборища на человека платят пять монет.
О, да. Слухи на Дне подобно эху, все слышат, да не всё понимают. А он слушать умел. Благодаря этому пару раз избежал неприятных острых стальных сюрпризов в своем боку.
- Если полыхнет Тир, то вслед за ним Майен и Иллиан, - Алонсо отложил вилку, отодвинул тарелку и поднял тяжелый взгляд на Айз Седай, - как бы вашу башню не закоптило.
Но развивать эту тему не хотел. Вот почему он поморщился и вяло махнул рукой:
- И путь полыхает. Воздух чище будет.
Стоило им перейти на рабочую тему, как тайрен тут же собрался и даже забыл о еде.
- Потроха выбраны практически полностью. Кто-то вспарывал им животы и изымал все. Наш Весельчак ратует за версию о шончанах-каннибалах. Боров недорезанный. У нас каждый шкет смекнет, что ищейки чье-то дерьмо прикрывают.
А потом попросил официанта принести еще порцию рома. И когда тот его принес выпил залпом, потом поставил стакан на стол, чуть прикрыл глаза и ухмыльнулся:
- Зачем бумага? Пять монет и моя протекция. И копайся в трупах сколько твоей душеньки будет угодно. Хочешь сведу с нашим кишкокопателем? Неофициально он тебе всех покажет. С твоей бумажкой ты их не увидишь. У нас даже мертвяки ходить умеют. Если надо кого от начальства или комиссии спрятать.

Нет, все-таки этот Алдайн определенно был немного сумасшедшим. Вместо того, чтобы потоками воздуха аккуратно обездвижить всех, он додумался жахнуть воздушной бомбой. В другое время Шаззар схватился бы за голову от досады, но не сейчас. Он метнул плетения в бандитов, уже предвкушая выражения их лиц, когда они застынут в воздухе… и изумленно выругался. Плетения распались одно за другим, так и не коснувшись людей. В следующую секунду прозвучали выстрелы, и уже самому направляющему пришлось выставлять щит. Шаззар взмахнул рукой, взрывая деревянный настил под ногами противников – если они думают, что их штучки смогут его остановить, они сильно ошибаются. Двое из них улетели в воду, один откатился в сторону Шаззара, так и не выпустив оружия; подскочивший аша’ман пинком выбил пистолет из руки и, приподняв неприятеля за грудки, крепко приложил его кулаком в изрядно посеченную щепками физиономию. Раздался всплеск: четвертый из противников соскользнул в воду. Шаззар метнулся к краю. Грязная вода у пристани вспучилась, и на поверхность у самых свай в туче пузырей всплыл Алдайн. Удивительно, но юнец все-таки сумел вытащить жертву бандитов за собой.
Шаззар глубоко затянулся папиросой, которая все это время была в зубах и даже не успела погаснуть, и свил потоки воздуха. Даже угроза жизни подчиненного не заставила бы его лезть в ту жижу, которая как бы считалась здесь водой. Даже руку подать было противно. Вместо этого он подхватил обоих несостоявшихся утопленников с помощью саидин, выволок их на пристань и отступил, когда они плюхнулись, расплескав лужи дурно пахнущей воды. Воздушный щит все это время окружал его, а теперь расширился, прикрывая и спасенных; на открытой пристани они представляли собой отличные мишени.
- Кровь и растреклятый пепел, Алдайн! Вы…!
Шаззар нахмурился, глядя, как в воде расплываются ярко-красные капли.
- Вы ранены.
Исцелять он не умел. Точнее, плетения знал, этому учили всех, но заставить работать плетение с должной эффективностью не мог. Его способностей, несмотря на большой потенциал, едва хватило бы, чтобы заживить пустячную царапину.
- Раздевайтесь, - с чуть слышной брезгливостью произнес Шаззар, не обращая внимания на второго спасенного, который, все еще связанный, корчился рядом на досках, откашливался от воды и ошарашенно таращился перед собой, видимо, еще не до конца уверовав в спасение. Зато взгляд, мельком брошенный в сторону, заставил Шаззара нахмуриться еще больше. Оглушенный им бандит исчез. Теперь в их руках осталась только несостоявшаяся жертва бандитов.
- Свет! Надеюсь, это не слишком серьезно.

Шаззар заметно скривился, услышав реплики спасенного. Конечно, «Черная Башня Защищает» и все такое, но рисковать жизнью Посвященого ради складского воришки? Должна же быть хоть какая-то целесообразность.
- Я те дам капца! – раздраженно фыркнул Шаззар, приступая к осмотру раны. А потом он щелчком пальца отправил окурок в воду и смерил Алдайна с головы до ног долгим оценивающим взглядом. Пуля прошла мимо, оставив рваную рану; страшновато на вид, но совершенно не смертельно. Немного подлатать, и пусть бегает дальше. Хотя ашаман не мог Исцелять, он бы не получил своего звания, если бы не умел действовать в подобных ситуациях альтернативными методами.
Новое плетение обвило тело парня, крепко зафиксировав на тот случай, если он вздумает дергаться или свалиться в обморок. По правде говоря, Алдайн был весьма хорош собой, вполне во вкусе Келема, но у него были свои правила. Например, никаких отношений с нижестоящими по званию. Кроме того, Шаззар не афишировал свои предпочтения. Говорят, еще сотню лет назад с этим было проще, но времена менялись. В рабочих кварталах за предложение определенного толка со стороны мужчины могли набить морду. В Черной Башне было много выходцев из низов.
- Ори сколько хочешь, - милостиво разрешил Шаззар, виртуозно сплетая потоки Воздуха и Огня и внутренне любуясь своим мастерством. – Будет больно.
Шаззар сосредоточился; связующее плетение пришлось завязать и оставить так. Воздушный щит, по-прежнему укрывавший всю троицу, - тоже. Новыми потоками он прижег рану и аккуратно стянул ее края.
- Это все, что я могу для тебя сделать, - похоронным голосом произнес Шаззар, освобождая парня от хватки Воздухом. – До больницы дотянешь, а там... Создатель позаботится о твоей душе. Когда-нибудь. Ну, а ты…
Шаззар шагнул к связанному недоутопленнику, который таращился круглыми глазами, поморщившись от брезгливости, грубо вздернул его за шиворот и рассек веревки на его ногах.
- С нами пойдешь. Думаю, у моего напарника найдется для тебя еще пара вопросов.
Как-никак Алдайну принадлежала честь спасения, и если он захочет пообщаться с этим типом поподробнее, следовало эту возможность ему предоставить. Все-таки почти собратья по несчастью, ведь Эдвина тоже едва не утопили. Впрочем, Шаззар не думал, что здесь есть связь. Скорее всего, в Тире это просто обычный способ решения всех проблем.

"Эй, эй, эй!!! Что это он творит?!!" - угрожающее обещание вкупе с зафиксировавшим его плетением действительно напугало Эдвина, так что он напрягся и замер, словно пойманный кролик.
- А вот и не буду, - тихо, но с вызовом пообещал он.
"А вот и не бу... ааааааа!!!"
- Ааааааа!.. - начавшийся было вопль быстро оборвался, и главным образом, потому, что хоть и это было больно, но далеко не так безумно, ужасающе и раздирающе больно, как поначалу представил себе Посвященный.
Потом Алдайн облегченно выдохнул и все еще недоверчиво косился на уже не кровоточащий шрам. И даже немного гордясь собой. Потом, когда они вернутся в Башню, он попросит не залечивать его до конца, и будет уже не как все прочие Посвященные, а настоящим тертым калачом, прошедшим огонь и воду.
- Спасибо, - несколько застенчиво сказал он, искоса посмотрев на Келема.

- Может, вы мне и руки развяжете? - осторожно попросил Васко, когда они тронулись в обратную сторону. По-хорошему, убраться отсюда надо было как можно быстрее, но рана все еще болела, и на беготню Эдвин был пока не способен.
- Как справедливо сказал мастер Келем, у меня есть к тебе еще пара вопросов, - жестко ответил Эдвин, стараясь выглядеть похожим на старшего товарища. Внутри он чувствовал что-то вроде легкой паники - он же никогда не допрашивал свидетелей. Свет, и почему это случилось прямо сейчас, когда он совсем к этому неготов? Да еще и в присутствии этого Шаззара. Вот уж кто разнесет его в пух и прах за полнейший непрофессионализм! С другой стороны, это ведь и не входило в его, Эдвина, прямые обязанности, так что с чего бы к нему придираться?
"Так... как это принято у настоящих детективов?" - попытался припомнить он хоть один стоящий пример из прочитанных романов.
- Значит, ты утверждаешь, что тебя решили утопить из-за какой-то мелкой кражи?
Васко серьезно и убедительно закивал.
- А по-моему, ты о чем-то недоговариваешь... Дай угадаю о чем? О "глазопырках"! - Эдвин угрожающе оскалился.
- П-понятия не имею ни о каких глазопырках, - проборомотал Васко.
- Ну конечно, ты ничего о них не знаешь. И даже никогда в глаза не видел, разумеется. Эти белые овальные штуки, которые прикладываешь к виску, и... Или те самые треугольники - о них ты тоже понятия не имеешь? Ни как они делаются, ни как работают... Стоит приложить ко лбу, и ты выложишь всю правду о себе, о которой мы захотим знать - даже о том, как дрочил на маму своей подружки. Только вот потом станешь полным кретином, даже ложки ко рту сам поднести не сможешь - так и будешь до конца жизни просить милостыню у входа в Твердыню.
Васко слушал все это опустив взгляд и набычившись - тема явно была ему знакома.
- А кстати... у нас ведь с собой есть такая штука, можем испробовать на тебе прямо сейчас, - у самого Алдайна, конечно, ничего из вещдоков следствия в карманах не было, можно лишь понадеяться, что жутковатый белый треугольник прихватил с собой ашаман. - Ну что, мастер Келем...
- Нет-нет-нет! - запротестовал внезапно побледневший Васко. - Не надо!
Он шарахнулся в сторону от мужчин, но тут Эдвин ухватил Источник и  прядями Воздуха подтянул беглеца обратно.
- Хватит отпираться, Черная Башня давно уже об этом знает, - не краснея, соврал он. Поэтому ты либо будешь с нами сотрудничать, и тогда мы защитим тебя от твоих дружков, либо...
- Ну, хорошо, - обреченно согласился свидетель. - Это не Пепе подтибрил. Это я.
Васко сглотнул, отвернул край штанины и стал что-то в нем теребить. Через некоторое время извлек оттуда небольшой плоский предмет, отсвечивающий тусклым металлом.
- Собирался толкнуть это кое-кому. Долгов на мне...
Алдайн взял у него предмет и покрутил в пальцах, дотошно рассматривая. Это была отливка. Судя по форме - под тот самый треугольник.
[AVA]http://s8.hostingkartinok.com/uploads/images/2017/02/443910be7759aa92eafa95252f8449c6.gif[/AVA]

Карлеон делал вид, что очень увлечен рыбой, но нет-нет, а посматривал на Айз Седай, которая знакомила местную публику с некоторыми солеными выражениями, достойными пьяных матросов в самом дешевом и грязном кабаке Тира. Реакция окружающих его забавляла. Местная публика в основном состояла из приезжих. Он чувствовал чужие запахи, ощущал, как помещение наполняется недовольством и возмущением. Как же хотелось добавить остроты, чтобы эти самодовольные люди начали уходить прочь, но сдержался. Он не испытывал ненависть к приезжим, хоть и являлся носителем классического тирского шовинизма. Лучше Тира только Тир! Но эти его просто бесили. Или все дело было в том, что он устал и понимал, что возможности выспаться днем до следующей смены у него не будет. Двое суток без сна - отлично.
От его предложения она отказалась, а зря. Но уговаривать Дийне не стал. Он в мертвецкой был свой человек. Местные ловкачи любили звать его, чтобы использовать память и тонкое обоняние Карлеона. А еще, ночью дежурил его родственник. Хоть и дальний, но все же. Он покрывал Карлеона, а тот в свою очередь покрывал его. Их начальник не все знал, что творится на улицах и в его Участке. Но чужакам такое не рассказывают. Он итак сказал сейчас лишнее. Даже обрадовался, что та отказывается.  А на счет гарпунщиков он лишь покачал головой и сказал:
- Это не секрет. За ними стоят те, кто хотят власти. Когда ее получат, то за ними будут стоять те, у кого власть отобрали. Круговорот дерьма во власти.
Он мрачно ухмыльнулся и добавил:
- Всегда нужен кто-то, кто будет за тебя разгребать дерьмо. И всегда нужна идея, которая нравиться толпе. чтобы прикрыть это самое дерьмо. Это Тир, Айз Седай, здесь плохо пахнет не только на улицах.
Они распрощались и разошлись каждый по своим делам. Ощущение, что за еду заплатила женщина его бесила, но он настаивать не стал. Голозадую нищую гордость Карлеон презирал. Раз уж пошел с ней есть, то и не стоило устраивать сцену, что хочет заплатить за себя сам.
- Буду ждать, - только и буркнул он на прощание.

* * *
На вечерней смене Алонсо отчаянно зевал и пытался заставить отчет самостоятельно написаться. Жаль, что он не умел Направлять. Говорят, черныши умели вот так вот сидеть, а самопишущее пера порхает в воздухе и выводит на бумаге то, о чем думаешь. Но это байки. Просто, когда тебе лень, то придумать отговорки не составляет труда. Тем более. что этот самый отчет никто читать не будет. А если это и произойдет, то Карлеону не хотелось бы, чтобы его отсутствие было обнаружена местным надзором. Штрафы в таком случае были просто жуткие.
- Эй, волчара! Там тебя твоя ненаглядная ждет! - Алонсо отвлекся от пустого бланка и уставился на подошедшего и не совсем сообразив, о чем речь уточнил, - Хуанита или Салли?
- Ведьма, - хохотнули ему в ответ и Карлеон лишь мученически закатил глаза и встав из-за стола, одернул мундир.
Не хотелось упасть в грязь лицом. Так что перед Дийне он появился минут через пять после того, как она потребовала его позвать. Волчий брат почему-то был уверен, что та могла лишь приказывать и требовать.
- Пошли, - без долгих разговоров сказал он Айз Седай и спустившись по лестнице повел ее в обход здания участка, - мятный тоник нужен? Многие тряпочки с ним у носа там держат. При входе справа на столике стоит бутыль и тряпье, чтобы было в чем мочить.
Кровью и смертью ударило его в нос уже за пару шагов до обшарпанной двери, за которой была маленькая комнатка и лестница ведущая вниз. В отличие от городской жары здесь было холодно и пахло плесенью. Когда-то белые стены покрылись серыми и зеленоватыми пятнами. Алонсо с трудом сдерживался, чтобы не рвануть за тем самым мятным тоником. Но он напрочь отбивал нюх на пару часов и волчьему брату приходилось терпеть всякий раз, когда он сюда спускался. И лишь открыв следующую дверь, чуть ли не бегом ворвался в помещение, где вздохнул всей грудью и чихнул.
- А, это ты кузен? - голос послышался из глубины большого зала, заставленного столами, две трети которых были заняты телами, прикрытыми застиранными белыми простынями, - кто из моих гостей тебя на этот раз интересует?
Между столами в сторону Стража и Айз Седай двигался пожилой мужчина. Он был рослым, но так как сильно сутулился, то казался ниже ростом.
- Есть свежак. Потрошеный. Любо дорого посмотреть. И гостье приятно будет глянуть. Не кишок тебе, ни воняющего желудка.
- Ид, прекрати. - Алонсо скосил взгляд в сторону Дийне и хмыкнул, - это Айз Седай. Белос... Белая Башня наконец-то решила заинтересоваться тем, что у нас тут творится.
- И ты как всегда в это вляпался. Пошли. Порадую тебя и твою очаровательную спутницу интересненьким мясцоом. Эх, будь я помоложе лет этак... в общем этак... этак... Ох и зажгли бы мы здесь с твоей дамочкой.
Карлеон посмотрел в сторону Дийне и чуть развел руками:
- Он мой родственник. Дальний. Троюродный или четвероюродный кузен. Не смотри что несет всякую чушь. Он дело знает. Просто, когда сидишь в холоде в окружении мертвяков, крыша хочешь не хочешь, а уедет. И не вернется.
Они шли в сторону стеллажей, вмонтированных в стену. Два дальних выдвинули для них и даже сняли простыни. Там лежали две еще юных девушки, чьи тела были разрезаны от горла до паха. Внутренностей не было. Вот только запах был знаком Карлеону. Тот чуть ли не в стойку встал и опережая Дийне рванул к телам. Скользнув сочувствующим взглядом по их лицам, он наклонился и начал принюхиваться.
- Слишком холеные для шлюшек, не находишь?
Служитель морга отошел на пару шагов от волчьего брата и достав сигарету начал ее крутить в руках. А Карлеон вспомнил, где чуял этот запах. Так пахли девочки из одного дорогущего борделя, что прятался на Дне, так как там обычно предоставляли очень дорогие и частенько омерзительные услуги. Кроме обычных услуг, естественно. Там все девочки были юны, здоровы и стоили порядочно. И туда можно было попасть лишь по личной протекции одного из клиентов. Единственное, что их хозяйка не позволяла клиентам уродовать и убивать девочек. Не из любви к ближнему, конечно. Просто не хотела дразнить Стражу. Но девочек продавала на сторону. Но лишь проверенным клиентам. Рабство в Тире не приветствовалось. И лишь большое количество больших покровителей удерживало Стражу и местных акул от того, чтобы не сжечь это место. Плохие дела там творились. Очень плохие.
- "Бабочка"? - Карлеон посмотрел на мужчину.
- А, то. На них всех ставят клейма. Впервые вижу местных потрошенными.
- Не похоже, вон эта явно кайриэнка, не пропахла местной помойкой, - уточнил Карлеон.
- Ну значит свежий товар. Уже не девственницы, кстати. Обеих задушили, а потом выпотрошили. И опять следы порошка, я проверял.
Служитель морга подошел и поверну голову одной из девушек, чтобы показать маленькое клеймо прямо за ухом. Там было выжжено каленым железом изображение маленькой бабочки, которую кто-то перечеркнул совсем недавно тонким лезвием. Шрамик был совсем свежим.
"О, как", - Алонсо застыл, - "выкупленные из борделя для личных нужд. Это уже что-то".