Шаг, еще шаг. Кесао пробовала считать ступеньки узкой лестницы, по которой она спускалась вслед за Кериндрой Седай, но уже дважды сбивалась. «Нет смысла бояться, совершенно нет – что будет, то будет. Даже если я не пройду испытание...»
Нет. Она пройдет. Во что бы то не стало, иначе быть просто не может! «Ты тренировалась достаточно. Получалось на подготовке – выйдет и сейчас. И теперь нужно идти, сохраняя спокойствие, и стараться не думать о том, что совладать с Айз Седай будет куда труднее, чем с  твоей напарницей Тамерой»
Вырубленные в скальном основание острова проходы были темны, и в них царила почти абсолютная тишина. Кесао подумала, что Айз Седай специально так нагнетают обстановку – ведь можно же было обойтись и без всех этих церемоний. Принятая шла чуть позади Наставницы Послушниц, с трудом удерживая себя от того, что не ускорить шаг. О Свет, они идут ужасно медленно! Это тоже проверка на умение держать себя в руках? «Дыши ровно и сохраняй спокойствие»
Двустворчатые двери распахнулись перед женщинами, пропуская их в просторную залу, в центре которой находилось овальное кольцо. Тер’ангриал,  в котором Принятые проходили испытание на шаль. «Дыши ровно и сохраняй спокойствие»
- Слушайте, - от голоса Кериндры Седай Кесао едва не вздрогнула. Нет, она будет абсолютно спокойной и пройдет это испытание.
Их окружили Айз Седай, по одной из каждой Айя. Арафелийка скользила по ним взглядом, отмечая, что знает почти всех их. Саруне Темоза из Коричневой,  Элира Рохэнив из Белой... Как выбирают сестер, проводящих испытание? Кесао вдруг представилась Наставница Послушниц, от приходящая в комнаты очередной Айя и от дверей кричащая усиленным плетением голосом, нет ли желающих провести для Принятой посвящение, и девушка едва удержалась от нервного смешка. Свет, не может же она смеяться на своем испытании!
- Ты пришла сюда в неведении, Кесао Тайрова. Какой ты выйдешь отсюда? – к счастью, даже Айз Седай не умеют читать мысли, и Кериндра Седай продолжала ритуал, не представляя, какие мысли посещают одну из ее воспитанниц.
- Знающей саму себя, - Кесао оставалось порадоваться, что хотя бы голос ее прозвучал совершенно бесстрастно, и надеяться, что выражение лица осталось не менее спокойным.
- Зачем тебя призвали сюда?
- Чтобы подвергнуть испытанию, - во имя Света, к чему все эти церемонии? Быстрее бы начать и закончить как можно скорее!
- Для чего тебя должны подвергнуть испытанию?
- Чтобы узнать, достойна ли я, - сколько бессмысленных вопросов! Кесао поймала себя на том, что к волнению примешивается злость на сестер с их глупыми традициями. «Принятым вообще-то не полагается называть традиции Айз Седай глупыми. Это даже полноправным сестрам едва ли дозволено. Как все же хорошо, что Айз Седай не могут читать мысли»
- Чего ты должна быть достойна?
- Носить шаль Айз Седай.
Кесао расстегнула пояс и потянулась к пуговицам, надеясь, что ее движения не выглядят торопливыми. Сама-то она чувствовала, что пальцы ее чуть дрожат, но едва ли это заметно со стороны. Должно быть незаметно!
- И потому я наставляю тебя. Ты увидишь на земле этот знак, - Кериндра Седай направила Силу и начертила в воздухе шестиконечную звезду, которая в тот же миг запылала огнем. Стоящая позади Кесао сестра – кажется, это была Элира – коснулась ее затылка плетением и негромко проговорила: 
- Помни о том, что следует помнить.
- Увидев этот знак, ты сразу же подойдешь к нему, не торопясь, но и не мешкая, и лишь потом можешь обнять Силу. Предписанное плетение должно выполнять немедленно, и тебе нельзя покидать этот знак, пока оно не будет завершено, - продолжала Кериндра.
- Помни о том, что следует помнить, - зачем нужно плетение, которое использует Элира? Что оно делает?
- Когда плетение будет завершено, ты вновь увидишь этот знак, отмечающий путь, каким тебе следует идти дальше, и снова иди ровным шагом, но без колебаний.
- Помни о том, что следует помнить.
- Сотню плетений должна будешь завершить ты в том порядке, что был сообщен тебе ранее, и с совершенным самообладанием.
- Помни о том, что следует помнить, - Кесао ощутила холод, схожий с тем, что бывает от Исцеления – Элира завершила плетение. Арафелийка аккуратно сложила свою одежду на полу, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд Кериндры. Другие сестры уже сидели вокруг тер’ангриала, занятые сложным плетением из всех пяти Сил.
Кесао стояла прямо и неотрывно смотрела на овальное кольцо. Нет, она пройдет, просто обязана пройти! Она здесь занималась одиннадцать лет, не могло же все пропасть впустую! 
Тер’ангриал, объятый белым свечением, которое не отражало огни светильников, а будто бы поглощало часть их света, начал медленно вращаться. Кесао едва слышно вздохнула. У нее получится. У нее все получится. Главное быть спокойной и не торопится.
Принятая шагнула в кольцо.

Кесао сощурила глаза – снег вокруг был таким слепяще-белым, что на него было больно смотреть. Горы после недавнего снегопада, и ни души вокруг. Порубежье? Арафел...Нет, это место никак не может быть Арафелом. Почему она вообще о нем подумала? И как, во имя Света, она здесь очутилась? Оглядев себя с ног до головы, Кесао отметила, что, как бы она тут не оказалась, а одежда на ней самая подходящая. Только почему ей кажется, что эти вещи ей не принадлежат? Не украла же она их! Но сейчас это неважно, нужно идти...
Кесао, увязая в снегу, шла вдоль заметенной дороги, плохо представляя, с чего ей вообще понадобилось идти именно туда, куда она направляется. Но вот девушка заметила под скалой небольшой участок земли, где хворостом и палками была выложена шестиконечная звезда. Кесао хотела пойти быстрее – отчего-то ей казалось, что нужно попасть именно к этой звезде – но что-то удержало ее от этого. Ей следует идти не торопясь, ровно и спокойно. Свет, что за глупое правило? И тем не менее девушка шла именно так.
Едва нога Кесао коснулась середины звезды и она обняла саидар, как откуда-то сверху раздался все нарастающий шум. Девушка подняла голову и смогла различить белое облако где-то наверху горы. Лавина. Свет, ей нужно бежать отсюда как можно скорее! Так почему же вместо этого она продолжает стоять в середине звезды и выполнять совершенно бесполезное плетение? Серебристый шарик упал ей на ладонь, и Кесао поспешно сплела Воздух снова, меняя направление ветра и отводя лавину в сторону. Поток снега промчался совсем рядом, ветром сбивая с ног. Кесао поднялась, отряхивая одежду, и заметила в нескольких шагах от себя другую звезду. Девушка пошла к ней, по-прежнему удерживая плетение. Позади продолжал раздаваться грохот сходящего снега, сердце колотилось как бешеное, но Кесао шла ровным шагом, не представляя, почему не бежит.
Она ступила на середину звезды и...

Кесао закашляла и несколько раз моргнула. Откуда взялся этот мерзкий запах пива и дыма? Окинув себя взглядом, она почувствовала, как краска приливает к лицу. Во имя Света, как ей могло прийти в голову вырядиться в... это?! И что такое случилось, что она заявилась в какой-то притон, да еще в таком виде? Единственное, что помнила Кесао – она завершила свое первое плетение, но легче от этого не становилась.
Кесао пришлось приложить усилие, чтобы, заслышав обращенные к ней слова, не сжать кулаки. Так значит, красотка. Значит, детка. Посмотрим, как  это троллоком целованное отребье заговорит, когда она подвесит его вверх ногами над столом, чтоб все пиво обратно вылилось!
«Помни о том, что следует помнить»
Кому бы не принадлежал этот голос, Кесао знала, что он прав – ей не позволено направлять, пока она не станет на середину звезды. Той самой звезды, что вырезана ножом на столе. Свет, это же не означает, что ей придется... Ее рука едва не дернулась, чтобы врезать тому нахалу, у которого хватило наглости и глупости до нее дотронуться, а заодно отстегать как следует каждого в этом притоне, кто осмелился так на нее смотреть! Кесао буквально кожей чувствовала чужие сальные, оценивающие взгляды. Она им не девка, распевающая непристойные песенки!
Кесао и сама не знала, как смогла с абсолютно спокойным и безмятежным лицом пройти к столу, под одобрительные выкрики собравшихся, уворачиваясь – не всегда успешно – от бесцеремонных щипков и прикосновений,  встать сначала на табуретку – будь проклята та швея, которой пришло в голову сделать этот растреклятый вырез, обнажающий ноги! – а потом и на стол, точно в центр звезды. Кто-то в зале выкрикнул название песни, один из сидящих за столом мужиков протянул руку к ноге девушки, но тут  же вскрикнул от боли – плеть из Воздуха стегнула его по предплечью, и в следующий миг все четыре стула со скрипом отодвинулись от стола, вокруг которого выросла сплетенная из Воздуха стена.
С трудом сдерживая ярость, Кесао выполняла плетение, стараясь не обращать внимание ни на вожделевшие взгляды, ни на возмущенные возгласы, ни на тех, кто пытался подойти к столу. Последняя прядь легла на место, и девушка огляделась в поисках второй звезды. Та была вырезана на полу у противоположной стены, рядом с тем углом, у которого сидели барабанщик и скрипач. Окинув быстрым взглядом плотную толпу, Кесао вновь сплела Воздух, на этот раз создавая «коридор» и освобождая себе проход к звезде, закрепила плетение, отпустила Источник и, придерживая юбки, сошла на пол.
Кто-то пнул ногой стену Воздуха, кто-то что-то кричал, но Кесао, не прислушиваясь, ровным шагом с невозмутимым лицом  шла к своей цели, хотя гнев ничуть не утих. Козел трижды расцелую этих нахалов, осмелившихся..!
Ее нога коснулась вырезанной звезды...

Кесао стояла чуть в стороне от остальных, не сводя глаз с дверей Зала. Царившая вокруг гнетущая атмосфера буквально давила на плечи, казалось, весь воздух пропитан тревогой. Что она забыла здесь, среди этих женщин? Принятая и помыслить не может вмешиваться в дела Айз Седай. Кесао была абсолютна уверена – она Принятая и не должна здесь находиться. А еще она завершила два плетения из ста и должна идти дальше.
Двери Зала Совета раскрываются, и девушка вместе с Айз Седай входит внутрь. Ей нужно идти туда и сохранять спокойствие. Ей ни в коем случае нельзя показывать своего беспокойства.
От женщины, восседающей на троне, веяло опасностью. Кесао видела краем глаза, как некоторые сестры склоняли головы и отходили назад, и сама упрямо вскинула вверх подбородок и расправила плечи, сохраняя бесстрастную маску на лице. Она не вздрогнула, когда эта женщина – Амерлин – заговорила, и лишь сжала кулаки  так, что ногти впились в ладонь, когда та упомянула о четвертой клятве. Во имя Света, как?! Как Айз Седай – Амерлин! – может даже помыслить о таком? Клятв всегда было три, и даже Амерлин не может ввести еще одну. Кесао все происходящее начало казаться ночным кошмаром. Уйти отсюда, и как можно скорее, пока эта сумасшедшая женщина, по ошибке Узора возведенная на Престол, не придумала чего-то еще!
Стоящие впереди сестры отшатнулись, и Кесао увидела выложенную на мраморном полу звезду. Ей нужно к ней. Нужно...выйти? Свет, это безумие, чистое безумие, идти туда сейчас.
Айз Седай, отводя глаза от Престола Амерлин, застыли неподвижно, и в мертвой тишине Зала особенно отчетливо раздавался стук каблуков по мраморному полу. Сестры недоуменно оборачивались, слышались тревожной шепотки, кто-то едва слышно воскликнул «Безумная!», но Кесао, не обращая на них внимания, шла к звезде. Ровно и спокойно, с самым непроницаемым лицом, на которое только была способна, лишь руки чуть заметно дрожали. Кто бы знал, каких усилий ей стоило не броситься бегом под направленными на нее тяжелыми взглядами.
- Так значит, среди этого сброда есть еще кто-то смелый, - Амерлин презрительно скривила губы, - либо же глупый. Ну давай, изменница, если смогла выйти сюда, найди в своей жалкой душонке силы сказать мне в лицо все то, о чем шепталась за моей спиной.
Кесао стала в центр звезды и начала плетение. Во имя Света, что она делает? Зачем ей понадобилось свивать нечто подобное? «Смотри на плетение. Не на  эту женщину в красном, на плетение!» Но взгляд девушки все равно то и дело обращался к трону.  Шепот позади стал громче, Кесао могла расслышать отдельные фразы. «Что она творит?», «Да она с ума сошла!». Девушка была готова согласиться с ними.
- Кто дал тебе право направлять тут? Отвечай на мой вопрос!
Кесао, не прерывая своего занятия, повернулась к Амерлин. Айз Седай стояла, легонько постукивая жезлом по ладони, ее лицо было холодно, а во взгляде презрение мешалось с яростью. Четвертая Клятва. Клятва верности. Что эта за Амерлин, которой нужны клятвы верности, что удержаться на Престоле? Как Совет мог допустить подобное?
- Айз Седай – слуги всего сущего, и они должны служить миру, а не одной женщине. Четвертая клятва – это преступление против самой сути Айз Седай, не говоря уже о законе Башни, который един для всех. И для Амерлин тоже. Как она может быть гарантом этого закона, если сама не соблюдает его? – тихо, но отчетливо сказала Кесао. Эта женщина и впрямь безумна.
- Вот как, - Амерлин сделала знак одной из сестер в красных одеждах, стоящих за ее троном, и та обняла саидар. Боль обожгла спину Кесао, но она лишь стиснула зубы, чтобы не закричать, и продолжала плетение. Она должна была его закончить – во что бы то не стало.
Второй удар, третий. Кесао упала на колени, но упрямо вскинула голову, чтобы видеть свиваемые пряди, и молилась лишь об одном – чтобы ее не отсекли от Источника, иначе она не сможет продолжать. Почему ей кажется таким  важным закончить это бессмысленное и совершенно бесполезное плетение?
Не закричит. Она всегда молчала, когда отбывала наказание у Наставницы Послушниц, не завопит и сейчас. Кто эта Наставница Послушниц, и почему Кесао вспомнила о ней? Не важно.
Плетение завершилось, и Кесао отпустила саидар. Она продолжала стоять на коленях в середине звезды и не сразу поняла, что удары невидимой плети больше не опускаются на нее. Кесао с трудом повернула голову в сторону Амерлин, которая тем временем обратилась к остальным Айз Седай, продолжавшим стоять у дверей – кто-то бесстрастно взирал на происходящее, но на лицах некоторых застыла маска ужаса.
- Вы видите перед собой изменницу, дочери мои, которая посмела выступить против своей законной Амерлин и даже – смешно сказать – по-своему трактовать закон Башни. Здесь я – закон! И любой отступник будет сурово наказан, - женщина обвели всех тяжелым взглядом, а потом вновь повернулась к Кесао, - я приговариваю эту изменницу к усмирению!
Испуганный вздох пронесся по рядам Айз Седай. Пять сестер в красном выступили из-за спинок трона, а Кесао ощутила, как ее губы расползаются в какой-то безумной улыбке. Свет, да что она делает?! Ей бежать отсюда надо, так быстро, как только можно. Быть может, если она прямо сейчас броситься к выходу, то успеет...
Рядом с троном, там, где стояли Амерлин и пять сестер, горела звезда, такая же, как и та, в которой сейчас находилась Кесао.
«Помни о том, что следует помнить». Нет, это уже слишком, это... «Все равно не сможешь сбежать», - мелькнула отстраненная мысль где-то на грани сознания.
Женщины в красном, обнимая саидар, направились к ней, но в замешательстве остановились, когда Кесао с трудом поднялась на ноги и зашагала вперед, настолько ровно, насколько это было возможно. Кажется, Амерлин еще что-то говорила. Кажется, кто-то крикнул ей что-то в ответ. Кесао не слушала – она видела только звезду на полу и пять фигур в красных балахонах. Безумие, безумие... это какой-то кошмар, это не реальность, просто не может быть реальностью... ее не могут усмирить!
Она ступила на середину звезду, кольцо женщин сомкнулось вокруг нее...

Это было самое отвратительное место, в котором доводилось бывать Кесао. По крайней мере, она была в этом уверена, хотят никак не могла припомнить другие места, в которых когда-то оказывалась. Что привело ее сюда, почему на ней эта странная овечья шкура, и откуда взялись на теле следы от плети и чьих-то укусов? Она завершила двадцать три плетения. Не прошла еще даже половины пути.
Дышать здесь было трудно, а на палящее солнце больно смотреть, как, впрочем, и на все остальное. В этом место все было отравлено прикосновением Тени. Запустение. Внимание Кесао привлек визг и гогот, доносившийся от костра возле входа в пещеру. Троллоки! Девушка с трудом подавила желание схватиться за Источник – отчего-то она знала, что этого делать нельзя, пока она не ступит в середину звезды. Той самой звезды, что выложена из хвороста и человеческих костей у костра.
«Помни о том, что следует помнить»
Но вот троллоки заметили ее, и совсем не важно, за кого они ее приняли – овца или человек, эти твари охотно съедят любое мясо, которое им попадется. «Они сейчас нападут, а я не могу направить Силу». Но почему же она не может направлять, не коснувшись контура звезды? Об этом Кесао думала, уже направляясь ко входу в пещеру. Свет, да она не иначе как совсем разума лишилась, если идет безоружная прямо в пасть к голодным троллокам! Они разорвут ее, не успеет она и на три шага подойти к своей цели.  «Главное, чтобы не дрожали ноги и лицо оставалось спокойным». О чем она думает, во имя Света?!
Кесао не знала, сколько успела сделать шагов, прежде чем первый троллок бросился на нее, но в какой-то момент  у нее мелькнула безумная и наивная мысль, что эти твари ее пропустят – уж слишком долго они медлили. Но острые когти, впившиеся ей в бедро, развеяли все сомнения. Кесао чудом смогла лишь сдавленно захрипеть и как-то увернуться от другого троллока, оторвавшего только край овечьей шкуры. Еще одно Отродье Тени прыгнуло ей на спину,  и девушка едва успела ступить в звезду, обнять саидар и, сплетая Воздух, сбросить тварь с себя прежде, чем ей перегрызли горло. Изменив плетение так, чтобы оно приняло вид длинного, невероятно острого лезвия, Кесао швырнула его в троллока. Пролетев по дуге, лезвие снесло голову одной твари, а затем другой и третьей. Ей просто несказанно повезло, что перед ней всего лишь детеныши – взрослые бы разорвали ее на части еще до того, как она смогла коснуться Источника.
Когда рядом с ней не осталось ни одного живого троллока, Кесао принялась за двадцать четвертое плетение, стараясь не смотреть в сторону котла. Она должна завершить его прежде, чем...
Из пещеры показался взрослый троллок. Увидев трупы и живую, вполне съедобную направляющую, он взревел, и позади него показались другие твари. Кесао покосилась в их сторону и, не отвлекаясь от основного плетения, создала вокруг себя кольцо из длинных игл Воздуха. Кольцо расширялось, и иглы пронзали троллоков, у пещеры раздавался жуткий вой, от которого хотелось втянуть голову в плечи, но девушка продолжала плести со спокойным лицом. Из темного проема показалась вторая волна троллоков, но на этот раз с ними шел Мурдраал. Создав еще одно кольцо игл, Кесао сплела лезвие и швырнула его в Исчезающего. Даже оставшись без головы, его корчащееся на земле тело продолжало жить – девушка откуда-то знала, что он умрет только через много часов.
Кесао успела подхватить пряди основного плетения прежде, чем оно рассыпалось. Плести его, отделять потоки для кольца игл, когда новые троллоки подходили достаточно близко, временами отвлекаясь для того, чтобы снести голову Мурдраалу, и делать это быстро, чтобы не распалось двадцать третье плетение. Закончить его – самое важное.
Дух, Земля, последняя прядь Огня, и Кесао, тяжело дыша, огляделась вокруг. Стало очень тихо, и единственное движение исходило от извивающегося на окровавленной земле Мурдраала. Девушка взглянула на вход в пещеру и возле него увидела еще одну звезду, выложенную камнями и костями. Есть ли там еще троллоки? Она должна пойти туда, не имея возможности направить, а кто знает, какие еще Отродья Тени поджидают в этой пещере? Отпустив Источник, Кесао зашагала к звезде. В конце концов, это не первый безумный поступок, который она сегодня совершила.
Край камня царапнул ступню, Кесао, щуря глаза, вглядывалась в темноту, пытаясь что-то разглядеть, и ей даже показалось, что она заметила какое-то движение...

Кесао бестолково взмахнула руками, пытаясь подняться наверх, к спасительному воздуху, но шелковое платье повисло на ней тяжелым грузом. Не долго думая, девушка рванула завязки и пуговицы, ничуть не заботясь об их сохранности, начала стаскивать с себя проклятые тряпки, тянущие ее к обломком какого-то не слишком удачливого корабля. Взгляд Кесао зацепил торчащий из песка прямоугольный обломок, на котором неярко поблескивал силуэт звезды. Воздух в легких скоро кончится, и она попросту задохнется, если сейчас не выплывет. Помянув недобрым словом свою глупость, Кесао поплыла ко дну, освободившись наконец от порванного платья. Плыть было тяжело, правая нога с трудом двигалась, хотя девушка никак немогла вспомнить почему. Кесао не интересовали ни крабы, ни осьминоги, и единственное, что смогло отвлечь ее внимание от звезды – это острая боль в локте. Стая серебристых рыб окружила ее, закрывая обзор, острые зубы впивались в кожу. Где-то на затворках сознания мелькнула мысль: успеют ли ее съесть заживо прежде, чем она задохнется?
Наверно, все это продлилось около минуты, но девушке показалось – вечность. Ранки после укусов оставались небольшие, но их было много, тело двигалось с трудом. Задыхаясь, Кесао уже решила, что все-таки не переживет этого испытания, как ее рука нащупала твердую поверхность, на которой смутно угадывались очертания звезды. Обняв Источник, девушка сплела Воду и Воздух, чуть меняя направление движения воды. Закручиваясь все быстрее, водоворот отнес прочь хищных рыб и взвился выше, к поверхности. Кесао торопливо отделила от основного потока несколько прядей Воздуха, чтобы отгородить себя от толщи воды. Узкое кольцо безводного пространства, в котором наконец-то можно вздохнуть. Тяжело дыша, Кесао принялась за основное плетение. Как долго она сможет удерживать всю эту конструкцию? Спокойно. Главное – быть спокойной.
Неяркая вспышка – плетение завершилось. Глубоко вдохнув, Кесао отпустила Источник, водоворот вместе со стеной исчезли, течение вернулось в своей привычное положение. Никаких щук-серебрянок уже не было рядом, зато в нескольких спанах от девушка скалила пасть рыба-лев, и в том же месте виднелась вторая звезда.
Ей нужно плыть прямо в пасть хищнику, который с легкостью откусит ей голову. Почему она совсем не удивлена? А впрочем... обнять Силу нельзя, уплыть не успеет, а даже если каким-то чудом сможет – задохнется.
Сердце бешено колотилось, последние остатки здравого смысла твердили, что все это с самого начала какой-то безумный бред, а тело в несколько гребков преодолело отделявшее его от звезды расстояние, и перед носом появились длинные острые зубы, которые без всякого труда могут прокусить шею.
Кончики пальцев коснулись выложенного камнями контура...

Кесао медленно брела по улице, ощутимо прихрамывая на правую ногу. Она не помнила, откуда на ней следы от чьих-то когтей, разодравших все бедро, почему на остальном теле почти не осталось живого места: ожоги, укусы, порезы и глубокие раны, а с рук, шеи и лица и вовсе будто кожу сняли. Сгрызли. Кесао устало помотала головой. Что бы не случилось, она знала лишь, что прошла долгий путь, закончив девяносто девять плетений, и этот путь завершится у старого коврика с вышитой пятиконечной звездой.
На пороге ее родного дома.
Надо же, как символично. Именно на том месте, с которого она когда-то в эту дорогу отправлялась.
- Кесао вернулась!
Девушка обернулась на крик. Хотя на ее лице оставалась бесстрастная маска, уже как-то успевшая стать привычной, она была удивлена. Ее здесь еще помнят? Кесао не знала ни когда ушла, ни почему и куда, но отчего-то была уверена, что ее тут не ждут и нисколько не обрадуются.
В одно мгновение вся улица оказывается заполненной людьми, радостно приветствующими прибывшую. Кесао была настолько изумлена, что совершенно машинально обняла родителей и беспрепятственно позволила увести себя к дому.
Она вглядывалась в лица окружающих людей, казавшиеся поразительно знакомыми и одновременно чужими. Девушка была рада видеть родителей – Свет, как же они постарели! – соседей, старых друзей, но ее не покидало ощущение фальши. Это госпожа Зимован сейчас вытирает слезы и машет ей платком? Та самая госпожа Зимован, от которой на улице еще никто слова доброго не слышал, а дети только подзатыльники и получали? Это Ишигари, с которым она соревновалась в метании ножей, смотрит на ее с восхищением? Кесао захотелось ударить его по лицу, лишь бы стереть это неправильное выражение.
Рядом с порогом Кесао все-таки освободилась и сама ступила на середину звезды, сбросив с плеч накинутое кем-то покрывало. Когда она обняла Источник и приступила к последнему плетению, по толпе пронеслись удивленные возгласы, быстро сменившиеся каким-то отчасти почтительным молчанием. Кесао стоило больших усилий не заскрежетать зубами. Интересно, если она сейчас просто возьмет и спалит пол-улицы, эти люди также будут пялиться на нее восхищенными глазами? Ее настоящая мать, едва завидев, отвесила бы дочери хороший подзатыльник и погнала бы в дом, уж точно не позволив заниматься на пороге какой-то ерундой!
Плетение рассыпалось тысячей искр, и Кесао огляделась вокруг в поисках второй звезды. Вон и она, позади, у ворот, ведущих прочь из города. Девушка поворачивается и начинает проталкиваться сквозь толпу. Ее хватают за руки, кричат, чтобы она не уходила, утверждают, что ее путь окончен и можно остаться здесь, где ее любят и готовы сделать для нее все, что угодно. У Кесао эти крики вызывают только злость, которой она не дает отразиться на своем лице. О чем они говорят? Остаться тут, среди этих похожих на кукол людей? Неужели она столько шла именно для этого?
Шла, чтобы... закончить?
Кесао на миг представила, что и впрямь пришла к какой-то конечной цели, добилась всего, чего хотела. Что дальше? Остановиться?
Ходить по улицам, ловя восхищенные взгляды, и упиваться неизвестно как служенной однажды славой?
Блуждать по коридором Башни, с надменным лицом накинув на плечи шаль и навсегда остановившись на одной достигнутой ступени?
Кесао не знала, откуда взялась последняя мысль, но в одном была уверена точно: остановиться значит умереть. Стать безликой тенью, вечно нося одну и ту же маску.
Сбросив чью-то руку со своего плеча, Кесао шагнула на звезду, лишь на миг оглянувшись перед этим – как все же хотелось бы увидеть настоящих родителей, а не этих пустых кукол...

Отредактировано Кесао Тайрова (2017-01-09 14:54:49)

Девочка справилась. Справилась совершенно точно, бесспорно, бесповоротно, именно так, как требовалось. Ни споров, ни сомнений.
Лишь скрытое смущение, возмущение и гнев - нет, направленные не на испытуемую. На ту, кого по старой памяти и по доброте душевной пригласили на испытание. Сохранять бесстрастную маску Имре было, пожалуй, труднее, чем всем им вместе взятым. Просто заставить лицо окаменеть, когда сердце бьется от гнева, просто успокоить дыхание, но как сдерживать рвущееся наружу веселье? Особенно под уколами всех этих холодно-обвиняющих взглядов.
Быть может, вспомнить, что не всё на самом деле так весело?
Ничто не должно быть слишком. Легкая улыбка в ответ не должна быть слишком небрежной. Вопросительное поднятие брови в ответ на резкий взгляд не должно быть слишком бросающимся в глаза. Она не должна выглядеть слишком довольной, нет. Пусть сегодня вечером каждая из присутствующих думает не только о том, что эта Красная себе позволяет. Пусть не забудет само испытание, подумает о том, а прошла бы она его сама?
История говорила о том, что пройти подобное испытание в реальной жизни ой как не просто.
- Пойдем, дитя, я провожу тебя, - сказала Имра девушке, когда все остальные Айз Седай покинули комнату. И улыбнулась. - Сегодня последний день, когда тебя еще можно так назвать. Завтра ты станешь Айз Седай.
Осмотрев уставшую, измученную девушку, Имра с явным удовлетворением покачала головой.
- О том, что здесь сегодня произошло, не принято говорить. Но все же... Ты проявила большое мужество, Кесао. Я рада, что мне довелось быть тому свидетелем.

- Принцип, - задумчиво повторила Имра после небольшой паузы, и на нее губах заиграла легкая и довольная улыбка. - О, что заставило тебя думать, что не бесспорно? - добавила она с удивлением. - Я не думаю, что у кого-то были сомнения по поводу твоих... результатов.
Справилась девушка просто замечательно, но и перехваливать ее явно не стоило. Имра не знала Кесао хорошо, не знала, кто на нее влияет, какую сторону она выберет, какого цвета будет бахрома на ее шали. Всё, что она знала - это краткая характеристика от нескольких сестер и личные наблюдения. Слишком мало для совсем откровенного разговора.
- Испытание показывает, что ты достойна шали, вне зависимости от твоих цветовых предпочтений, - заметила она все же. - Было одно удовольствие видеть, как... - заметив, что снова начинает увлекаться, Имра остановилась на полуслове и легко покачала головой, -  впрочем, об этом в самом деле не принято говорить. В частности и потому, что никто не должен быть к нему полностью готов. Думаю, ты понимаешь почему.
Имра устремила взгляд вдаль, вспоминая свои испытания. Столько опыта за один вечер, словно несколько очень трудных лет сложили в один пыльный мешок и хорошенько треснули им по голове. Кесао, должно быть, едва на ногах стоит, но держится хорошо. Да, она правда достойна.
Остается надеяться, что она будет хорошей Айз Седай не только сегодня.
- О, похоже, что мы пришли, - заметила и без того очевидную вещь Имра. - Это же твой этаж?