То, что сделала Морри выбило Карлеона из колеи. Он сейчас проклинал тот самый момент, когда решил тащить ее вместе с собой. Она была такой милой, такой непосредственной и такой чистой. А он все испортил и Алонсо было по-настоящему стыдно смотреть ей в глаза. Тайрен боялся подойти к ней, потому что мог услышать в ответ слова полные ненависти. Он чуял ее состояние, ее опустошенность и боль. Нюх Карлеона обострился настолько, что ему удавалось почувствовать эмоции других людей. Они приобрели для него сложный набор запахов, которые складывались в сложные и витиеватые картины. От Морриган веяло горьковатым запахом полыни и пыли, он переплетался с солоноватым, отдающим металлом запахом крови и прелой травы. Ей было плохо. Ей было очень плохо и значительно хуже, чем самому Алонсо. Но был здесь и второй человек, кто чувствовал себя сейчас не лучше Морриган. И это немного удивило Карлеона. Риэл был испуган, что было вполне себе логично, учитывая последние события. Но вот во всем остальном. Покосившись в сторону Морри и майенца, Карлеон втянул воздух, стараясь разобраться в чувствах, что переполняют принца и покачал головой. Сначала, он поговорит с милордом, а потом с Морри. К ней как раз подошел этот выскочка аристократ. Чувства, что обуревали их четвертого спутника совершенно не нравились Алонсо, но он очень надеялся, что андорка разозлиться на своего собеседника и это позволит ей немного прийти в себя.
Приняв решение, тайрен углубился в лес и направился вслед за ушедшим Риэлом. Ему следовало поговорить с милордом откровенно. Учитывая их положение, он собирался просить помощи у своих серых братьев, которые наконец-то появились в пределе его досягаемости. Правда, подойти волки не решались. Что-то отталкивало их от группы беглецов. Разобраться что к чему у Алонсо пока что не получалось.
К принцу он подошел не скрываясь, привычно поглядывая по сторонам и принюхиваясь. Последнее лишь недавно вошло в его привычку.
- Ей плохо, милорд, - сегодня Карлеон собирался быть честным с принцем, - не стоило ее брать с собой.
Он замолчал на пару мгновений, отвел глаза, а потом вновь взглянул на Риэла:
- Мне нужно поговорить с вами милорд.
Глупо. Сначала стоило спросить о его самочувствии, но слова сами собой выскочили и отступать было некуда.

Карлеон готовил длинную речь о том, кто он такой или что он такое. Он сам знал о себе очень мало. Многое находилось на уровне чувств и ощущений. Было очень трудно подобрать правильные слова, а тут тебе прямо в лоб извиняются. Алонсо растерялся. Перед ним никто и никогда не просил прощение за то, что его Карлеона чуть было не убили враги. Может быть он что-то не понимал, и милорд вляпался в какую-то плохую историю и шел в поход предполагая нападение, но какое это имеет значение для простого служаки.
Риэл был гордым человеком. Алонсо давно это понял. Он чувствовал его состояние и понимал, что легко отмахиваться от подобных слов нельзя. Это было бы оскорбление с его стороны.
Принц мог увидеть, как его слова вызвали у телохранителя удивление, а потом уважение. Он не смог скрыть свои чувства и был явно смущен сложившейся ситуацией.
- Это большая честь милорд, - Карлеон наконец-то смог подобрать нужные слова, - услышать такие слова из ваших уст.
Он замолчал, не замечая, как его рука привычным движением легла на рукоять меча и сжала навершие рукояти.
- Вы следовали своим путем, стремились добиться своей цели. На этом пути вас будет ожидать множество опасностей. Вы живы и это главное.
Он не умел долго говорить и никогда не был тонким политиком.
- В том, что произошло была и моя вина, - он помрачнел, но глаз не отвел, - я не решался рассказать вам о себе всю правду.
Алонсо вздохнул, покосился в сторону кустов, которые скрывали от него Гатсара и Морри, принюхался и успокоившись продолжил:
- Цвет моих глаз - это еще не все, что изменилось во мне за последнее время.
Ему давалось каждое слово с трудом. Он боялся, что его опять воспримут несерьезно, как тогда, когда он пытался все объяснить Риэлу, валяясь без сил на кровати. Тогда, когда он привел к нему Морри.

Ответная благодарность вызвала у Карлеона странное ощущение неуверенности. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Как объяснить милорду, что есть вещи, которые не стоит говорить подчиненным? Может быть сам тайрен был сейчас не прав. Он никогда не извинялся перед своими подчиненными. Он всегда был честен с ними. Но там все было значительно проще, чем здесь, в этом лесу. Краем сознания он чувствовал волков, которые звали его, желая сообщить что-то важное. Иногда они не выдерживали и до Алонсо долетали смутные образы, которые только путали и отвлекали. В отличие от его собеседника - серые братья чувствовали смущение и смятение чувств Бегущего Огня.
Риэл выглядел взволнованным. Но сам тайрен принял это его состояние за то, что тот мог заподозрить в своем телохранителе Приспешника. Это было бы смешно, если бы не было так грустно.
- Я пытался вам рассказать, милорд, еще тогда, когда вы нашли меня валяющегося на полу дома. Но вы тогда не слушали.
Такое рассказывать очень трудно. Он понимал, что реакция может повториться и его могут не понять и высмеять.
- Прошу вас, выслушайте меня до конца. Это все началось еще тогда, когда я был в Ордене. Я начал замечать, что вокруг моего отряда крутятся волки. Я даже сталкивался с ними в лесу, когда оказывался там один на один. А однажды один из волков заговорил со мной.
Алонсо усмехнулся, понимая, как все это глупо звучит.
- Они не разговаривают словами, милорд. Это сложно объяснить. Но я понимал их, а они понимали меня. В тот вечер мои глаза изменились. Это заметили. Так случилось, что вместе со мной путешествовал непростой человек. Исидор Тейн. Это страшный человек. Я даже не уверен, что его можно считать человеком. Меня скрутили, но так сложились обстоятельства, и я бежал.
Ему захотелось сесть куда-то, но так как Риэл встал - Алонсо не посмел присесть.
- Я мало что знаю о себе, кроме того, что таких как я называют Волчьими Братьями или Сестрами. Мы не просто можем говорить с волками, мы можем попросить их помочь и получить эту помощь. Мое зрение, слух и нюх обострились, и я могу почувствовать, что ощущает человек, стоящий передо мной. Я могу понять, что человек врет или пытается что-то скрыть.
Он замялся на пару мгновений, понимая, как его слова можно было бы трактовать двояко.
- Мне сняться странные сны, где я встречаю других людей. Даже Айз Седай. Но за все надо платить, милорд. Иногда я путаюсь и мне хочется вести себя, как настоящий волк. В моих странных снах можно погибнуть. Там, когда вы нашли меня на полу, я как раз вернулся из такого сна. Оттуда были мои странные ранения.
Он опять замолчал, посмотрел куда-то за спину принца и добавил:
- Здесь происходит что-то странное, милорд. Волки боятся приближаться к нам. Они чуют что-то. Я не совсем понимаю их. Но точно могу сказать - это не приспешники Темного. Их волки ненавидят и готовы рвать на куски, здесь что-то другое.
Он давно так долго и много не говорил. Получилось немного сумбурно, но стоило ему замолчать и тайрен почувствовал некоторое облегчение. Вот и все. Если принц не захочет, чтобы он был рядом - Алонсо уйдет. Возьмет с собой Морри и покинет Риэла, не забыв помочь выбраться из леса живым.

Он ожидал любой реакции от Риэла, но никак не смех. Было в нем что-то странное. Так не смеются, когда чувствуют настоящее облегчение, когда весело или услышал что-то смешное. Смех горчил, он напоминал мясо с душком. Карлеон почувствовал, что ситуация развивается как-то не так. Он готовился к недоверию со стороны Риэла, к ненависти или страху в свою сторону. Но даже его волчье чутье не могло объяснить природу смеха милорда.
Тайрен не смог совладать с выражением лица и с неприкрытым удивлением смотрел на принца. Он уже начал подозревать, что паренек не выдержал испытаний и от его последней новости просто сошел с ума. Или у него истерика. За их короткое общение, Алонсо не разу не замечал за милордом приступов истерики, но может быть он не все о нем знает?
А потом случилось то, что заставило Карлеона сесть на корточки. Он просто не мог стоять в том душевном состоянии, когда услышал признание Риэла. Ноги ослабли и единственным действием, чтобы не рухнуть прямо в грязь оставалось лишь сесть. Он уставился застывшим взглядом куда-то вниз, сцепив пальцы рук мертвой хваткой. О, Алонсо очень боялся, что сейчас вскочит, выхватит кинжал, когда-то давший ему свободу, и попытается перерезать глотку Направляющего. О, он бы хотел рассмеяться, как это сделал только что принц и выпустить тот комок чувств, что застрял у него в горле. Но у него ничего не получалось. Все, что он смог сделать первые две минуты, так это восстановить дыхание и выпрямиться в свой полный рост. Мысли путались, голова шла кругом. Его готовили убивать таких, как Риэл. Ему втолковывали, что это слуги Темного. Он знал, чем те опасны. Но он не мог поднять руку на мальчишку. Как же ему хотелось сейчас захохотать во весь голос, а еще лучше сорваться с места и умчаться к братьям волкам, чтобы поднять этой ночью оленя с лежки, подгоняя его торжествующим воем серых охотников, а потом впиться зубами в еще живую плоть. О, да. Ничто так не отрезвляет, как понимание того факта, что ты сам находишься на грани сумасшествия. Кто знает, может быть и с Направляющими не все так просто? Его уверенность в то, чему учили его в Ордене треснула уже давно. Сейчас Алонсо понял, что мало что понимал об этом мире. Он даже был готов признать, что ведьмы не те, кем он их всегда считал. Вот только ему явно не с ними по пути. А еще он понял, что никогда не сможет рассказать Морри, что всего несколько часов назад она не стала убийцей. Сердце сжалось от боли, но долг победил. Вот только перед кем был этот самый долг?
- Милорд, - он задумчиво разглядывал юношу, убрав руки за спину и сцепив их в замок, - меня с шестнадцати лет учили ненавидеть таких как вы и убивать таких как вы.
Тайрен выглядел сейчас взволнованным и растерянным.
- Но я, если верить многим моим братьям тоже должен быть убит. Не всеми, я знаю. Даже среди Белоплащников есть думающие.
Карлеон все-таки смог расцепить руки и левую положил на рукоять меча. Не схватился, не попытался вытащить, а просто положил на рукоять, придерживая меч, чтобы не мешал при ходьбе.
- Мне неприятно это говорить, - он не хотел врать милорду сейчас, в этот самый момент, - но пусть все будут думать, что того воина убила Морри. И она сама, пусть будет так думать.
О, да. Сейчас Алонсо защищал больше не милорда, а девушку. Лучше думать о том, что ты убил человека, чем пытаться покрывать мужчину Направляющего. А то, что ради Алонсо она может пойти на это он не сомневался. Но как же это было больно осознавать, что между ним и девушкой сейчас появилась первая тайна, первая ложь. "Она меня не простит". Он шумно втянул воздух и задал следующий вопрос:
- Когда вы поняли, что Направляющий?
Это было очень важно для него самого. Если это произошло в их последнем бою, то... Он сам не знал, что он сделает. Но убивать точно не собирался.