- Ты что творишь, дурень косорукий? - сержант Терайл приблизился почти в плотную к подручному Чаду, тихо, но угрожающе цедя сквозь зубы. - Ты мне уже уже вторую топишь! Когда до твоей дырявой башки дойдет мысль, что показания нам нужны, показания, а не еще один труп?!
Подручный только молча кивал головой и смотрел на то, как пыльную землю пропитывает вода, стекающая с волос и одежды теперь уже покойницы. Он хотел бы возразить сотнику, что в этот раз он точно не причем, что баба, кажись, сама намеренно вдохнула воды, когда он опустил ее в колодец очередной раз. Да и какая разница, все равно же потом вешать, так что часом раньше, часом позже... Но разве сержант послушает? Чуть в стороне, под охраной двух белоплащников стояли еще несколько женщин, также понуро глядя в землю.
- Еще раз такое повторится, и я отправлю доклад Вопрощающим о намеренном вредительстве...
- О, сержант! - белоплащник неожиданно вскинулся, про себя обрадовавшись, что появилась возможность отвлечь Чадо Терайла от его бесчеловечных намерений. Хотя, радоваться тут было особо нечему. - Глядите-к, что это с кузней творится?
- Кровь и треклятый пепел! - прорычал сотник Терайл, мысленно готовясь к худшему. Вряд ли помощники сержанта настолько неуклюжи, что опрокинули там жаровню. Дело пахло попыткой бунта. - Немедленно беги к сотнику Алвону, пусть отрядит мне два десятка арбалетчиков. Скажи, что сержант Стефанос мертв, я принимаю командование на себя.

- Вот они, красавчики, явились! Торам, ты проспорил мне бутылку. Признаться, не ожидал, что их главарь окажется таким дурнем. Зайти с холма, в открытую, чтобы их было видно, как на ладони… Ладно, суди его Создатель, а нам пора заняться делом. Арбалетчикам приготовиться… Залп! Так, я не понял.
«Разбойники», пронзенные насквозь болтами, не торопились падать, хотя некоторые из них покосились в седлах. Чем-то это напоминало страшные сказки о полчищах бессмертной нечисти, исторгнутой Запустением во времена Троллоковых войн.
- Готовьсь… залп!
- Чадо Алвон, Чадо Алвон!!! – едва сотник успел понять суть разбойничего фокуса и злорадно хмыкнуть, как прибежал запыхавшийся белоплащник. – В деревне бунт, они убили сержанта, эти ведьмы, а сотник Терайл требует подкрепления!
После выяснения обстоятельств и короткой перебранки на тему старшинства обоих сотников и права на ценный человеческий ресурс, Чадо Алвон отдал приказ оттянуться к деревне и начать перегруппировку.

Все, кто находился в сарае, с визгом кинулись прочь, когда дверь кузницы распахнулась, и оттуда в клубах дыма вывалился сначала Майс, а потом поддерживаемый Реймоном менестрель. В подпаленной спине отдавался каждый шаг, но сейчас Эдвину это было неважно. Саидин заглушал боль, звуча в его голове аккордами такой пронзительной мощи, от которой по всему телу бежали мурашки, саидин ослеплял и опьянял, захлестывал с головой ощущением невероятной силы и жаждой сейчас же, немедленно, пустить эту силу в ход.
Стражники у двери едва успели схватиться за арбалеты, как оказались в огне. Так и надо! Так он и будет поступать впредь с каждым белоплащником, которого встретит! Но свиснувший у плеча болт отрезвил его мгновенно. Эдвин швырнул в ответ огненный клубок, но ясно как день, что от следующего болта из засады он не застрахован – надо прятаться. Только куда уходить? Деревня наверняка оцеплена и при попытке бежать, они с Майсом наткнутся на целую цепь белоплащников с арбалетами в руках, а против этого он даже с Силой не справится. Эдвин затряс Реймона за плечо.
- Слушай, нам надо спрятаться, пока не пристрелили. Помнишь, где тот дом, откуда нас увели? Там подпол есть? Авось, молния дважды в одно место не бьет, и там нас искать не станут.

Реймон повернулся к мальчишке. Пожалуй, он и сам бы сейчас не сказал, что на самом деле чувствует. В ушах еще стояли крики Райны и Валана, нос забивал запах паленой человеческой плоти, и даже здесь, на открытом воздухе, Чада Света продолжали загораться под взглядом... кого?
- Они приютили тебя, - произнес Реймон раньше, чем смог осознать, что говорит. - Я заставил их приютить тебя. Свет, я заставил их... - он схватился за голову, растерянно оглянулся. Зачем он выдернул мальчишку за собой из огня? Надо было сломать ему ноги и оставить там. Если только... Если только этот способный направлять сопляк не выбрался бы и в этом случае. И сложно перебить ноги даже такому сопляку, если он способен швыряться огнем. Может, хотя бы в этом Белоплащники были правы?
"Не мне его судить... и не сейчас".
Все же мальчишка еще держался. Даже когда его уже прижгли, он держался какое-то время. Реймон в принципе подозревал, что смог бы, при удаче, даже сломать щенку шею - тот, кто знает, как устроено человеческое тело, с большей легкостью его ломает. То есть, он никогда не пробовал, но он много чего не пробовал, пока не заставляла нужда. Эта их.. порча.. Действует ли она уже на направляющего? И не является она такой же сказкой, страшилкой, как приспешничество всех без исключения "ведьм"? Реймон не знал ответа на этот вопрос, а разобраться решил позже, если будет такая возможность. Он подобрал один из валяющихся на земле арбалетов, брезгливо отпихнул труп ногой, отметив, что на этот раз Чада Света умерли быстрее, - видимо, мальчишка быстро учился, - и подобрал рассыпавшиеся из колчана арбалетные стрелы. За свою долгую жизнь Реймон лишь пару раз держал в руках что-то подобное, и то по большей части случайно, но... С некоторым трудом зарядив оружие, он снова осмотрелся. Жителей рядом почти не осталось, все разбежались или попрятались.
- Пошли, - бросил он на ходу. Шанс спрятаться был ой как невелик - их всё равно найдут, перетряхнут всю деревню и перекопают лопатами, но найдут. Шанс прорваться еще меньше.  "Будешь бежать от Белоплащников - умрешь уставшим", - мысленно перефразировал известное изречение про троллоков Реймон. Он не боялся смерти... почти не боялся. У него еще была одна причина жить.
- И много ты можешь? - спросил он парня. Может, жители деревни наконец примут переполох за приглашение взяться за оружие. "Да, это может быть", - подумал Реймон. И, если они кого такого встретят, тут мальчишка может им помочь... или навредить, тут как получится.

- Да, не успеем, - досадливо цокнула языком Имра. Насчет риска она упоминать не стала, молодых да ярых такое высказывание может только раззадорить, а лезть в драку было... хм...
Айз Седай задумчиво стряхнула с волос какую-то мелкую букашку, рассмотрела ее и выбросила. Женшины-охранники или женщины-воительницы нет-нет да и встречались в мире. Редко, конечно, но встречались, и были они в основном охотницами за рогом и всё такое прочее. Если бы она научилась махать мечом да нарастила мышцы, скрываться было бы даже сподручнее. Люди видят, что хотят видеть, в заезжей торговке куда проще распознать ведьму, чем в бой-бабе с оружием. Просто никто в своей жизни даже и представить не может, чтоб так выглядела Айз Седай. "Эх, если бы можно было как-то состарить кожу у глаз, проявить возраст"... Но тогда ее перестанут считать Айз Седай даже те, кто вроде бы должен. Имра поерзала на месте, устраиваясь поудобнее, потом снова прикусила травинку. Идея была хороша всем, кроме одного - какой-нибудь мужик запросто сшибет ее дурную голову, стоит ей только влезть в бой на мечах, а со Стражем ей никогда и не сравниться. И все же, все же...
- Хен, а я вот чего думаю, - сказала вдруг Имра, глянув на парня. - Тебя ж вроде как обоз сторожить поставили, или как? Эти вот, плащи Белые, они того.. вдруг у них такой же хитрый план, как у вашего Коваля, и они нас как найдут да как вдарят сейчас прям по тем, у подножия холма? Как у вас с разведкой-то, ты же лучше должен знать...
В принципе могли, только очень уж хитро для Белоплащников. Имра посмотрела вниз, но холм был неровным в этом месте, лагерь не очень-то и видно. Да и вообще всё с того места, где они лежали, не очень-то и видно.

Поспевать за мальчишкой было сложно, и Реймон тяжело дышал, то и дело чувствуя, что начинает задыхаться. Беготня от Белоплащников не была его излюбленным занятием даже в молодости, а сейчас еще и возраст сказывался. Чуть более чем полвека - многие в таком возрасте сохраняют еще отменное здоровье, да и Реймон в принципе не жаловался, но, тем не менее, с двадцатилетними юношами, или сколько там было этому парню, ему не сравниться.
В первую очередь требовалось убраться из деревни, это Реймон понимал отчетливо, остальные вопросы следовало решать потом. Но, когда впереди маячила незащищенная спина менестреля, разукрашенная уродливыми полосами ожогов, зубы сами собой сжимались, а настойчивый голос в голове убеждал не делать глупостей и всадить мальчишке стрелу под лопатку. Да, сзади, потому как в открытом бою направляющего не убить, а оставленный в живых, парень может натворить огромных бед, даже сам того не желая. Да и сам по себе шкет, какой-то слишком взбаламошный, какой-то совсем уж бестолковый раздражал лекаря, привыкшего к порядку, к тому, что все находятся на своих местах и честно выполняют свою работу, а не шляются по городам и весям, чтоб развлекать народ дурацкими побасенками. Но... Валан и Райна как раз такими людьми были, честными и работящими, и к чему это их привело? А мальчишка жив. Жив, хоть полосы ожогов останутся с ним на всю жизнь. Сколько там той жизни у направляющих?
И что из рассказов о них правда?
А вокруг загорались пожары, наконец-то поднимался бунт, и творилось что-то еще, что именно, Реймон понять не мог, но уже то, что за ними не погнались все что есть Белоплащники говорило о том, что их что-то отвлекло. Неужели желающих посопротивляться вдруг стало так много, что Белых Плащей на всех не хватило? Пожалуй, именно то, что мальчишка так храбро полез помогать деревенским, и спасло его от болта в спину. Реймон выстрелил, но выстрелил в Белоплащника. Разумеется, не попал, но того всё равно свалила стрела более умелого стрелка, не арбалетчика, а лучника в простой поношенной деревенской куртке. Что еще раз подтверждало, что каждый должен заниматься своим делом. Пытаясь перезарядить на ходу арбалет, Реймон немного отстал от мальчишки и не увидел, что случилось дальше. Впереди полыхнуло, послышались крики, просвистели арбалетные болты, заставляя лекаря броситься в сторону, голая спина мальчишки мелькнула впереди и пропала за каким-то сараем, и лекарь подумал, а так ли ему нужно его догонять. Близкое знакомство с направляющим уже сгубило двоих человек, и...
Только вот с направляющим ли?
Реймон тяжело поднялся и заковылял следом за мальчишкой. Улицу заволокло удушливым дымом и лекарь не мог рассмотреть, что творилось дальше, но болты в его сторону пока больше не летели.

- Да ладно? - Имра хмыкнула, бросив взгляд на мальчишку, с выражением "а то я не догадалась", потом вздохнула и, повернувшись, аккуратнее расправила юбку. "Определенно, платья не созданы для таких вещей", - подумала она мимоходом.
- Хватит задниц и на твой век, - философски заметила Имра, снова глянув на поле брани. Но ничего интересного там уже не происходило, так что Айз Седай разочарованно отвернулась. - Чего-чего, а задниц, которые стоит надрать, почти всегда и почти везде с избытком.
"Да, казалось бы, какой шанс именно Красной сестре именно случайно наткнуться на дороге на спятившего дичка, который к тому же на нее нападет? Или... может, он следил за мной?"
- Да, не в лучшее время для торговли я выбрала, - прицокнула Имра языком, опустив голову на сложенные в замок руки. Потом поморщилась и потрогала пальцами синяк на лице. "Я похожа на гулящую жену, которая сбежала от проучившего ее мужа и прячется в кустах с подцепленным молокососом", - пришла вдруг мысль, и женщина хмыкнула. - "Ну, по крайней мере, не на Айз Седай так точно".
- Гляди, там похоже еще сильнее разгорается, - заметила она. - Как бы всю деревню не спалили.

Эдвин машинально кивнул в ответ на слова кинтарца и выдохнул "ага". Сердце колотилось где-то в горле не то от напряжения работы с Силой, не то от осознания, что вот еще бы чуть-чуть, и... но он жив! Жив, кровь и пепел!! Он собрался было поделиться этой радостью с Майсом, а тот опять ухватился за саидин и что-то сплёл. Эдвин ругнулся, когда его снова окатило кипятком, правда, теперь ощущения были не такими острыми, как тогда, в сарае. Но  на сей раз Сорока не задыхался, только звенело в голове и от избытка бодрости тянуло отчудить что-нибудь. Например, влепить воришке оплеуху, чтобы предупреждал хоть в следующий раз. Мужики, увлеченно мародерствовавшие на останках опаленной группы белоплащников обернулись на них с Майсом, но не обнаружив угрозы, снова продолжили свое дело. "Неужели они еще не поняли?" - подумал менестрель. - "Иначе бы уже изрубили нас с Майсом в капусту, не особо разбираясь. Или все прекрасно поняли, но уже настолько отчаялись, что Направляющий им не страшен?" Ему вспомнились слова главаря разбойников о том, что он согласен приютить даже ведьму. Чтобы он сказал, если бы узнал о них с Майсом? Одно утешало - белоплащникам бы точно не сдал.
Наверное, Майс был прав - сейчас самое время было под шумок исчезнуть, прихватив с собой лекаря, но Эду отчего-то именно этого и не хотелось. В нем забурлил азарт: жив ведь? Справился? Ну так самое время идти в наступление, а не бежать, бегут пусть белоплашники.
- Погоди бежать, - заговорщицки сказал он Майсу. - Пойдем пока с этими, всяко безопаснее будет. Убежать еще успеем.
Пока мужики не растащили все ценное, менестрель вытащил из под лежащего ничком белоплащника стальной меч. Что делать с ним, Эд толком не понимал, рубиться им его никто не учил, да и для руки менестреля эта штуковина была непривычно тяжела. Зато с ним он чувствовал себя кем-то из легендарных воителей прошлого, оставшихся в преданиях, которым посчастливилось быть воинами и поэтами одновременно. "Когда-то и про нас сложат предание или хотя бы песню," - эта мысль приятно защекотала внутри, и Эдвин ускорил шаг, догоняя кинтарцев. Теперь ситуация переломилась в их пользу - белоплащники покидали деревню, заботясь больше о том, чтобы уцелеть, а не о том, чтобы положить как можно больше противника. Сорока, окружив себя воздушным куполом, иногда даже вырывался вперед, патетически размахивая мечом и выкрикивая призывы к бою. Еще один раз он заставил белоплащников бежать от волны огня. Где-то в этой суете он потерял из виду Майса, но не слишком обеспокоился, помня о его привычке неожиданно исчезать и возвращаться. В какой-то момент он обернулся и слегка оторопел, увидев знакомую высокую фигуру с огромным топором в руках. Даже не зная его в лицо, Эдвин мог бы поклясться Светом, что это тот самый главарь разбойников, с которым они встретились у проклятой горы.

Сотник Терайл дал приказ отступать. Сколь недопустимой ни была ситуация в этой деревне, пригревшей и бандитов, и Направляющего (о нем успел доложить один из уцелевших бойцов, чудом увернувшийся от волны огня), она не стоила таких потерь, которые они понесли бы, оставаясь здесь любой ценой. В отличие от своего упертого командира, сотник Терайл давно понял, что тактика насилия и устрашения, с успехом примененная в Муранди, здесь не пройдет. Местные были настоящими безумцами, и похоже, к себе они были так же беспощадны, как и к посланцам Ордена. Ничего, Орден еще поставит все на свои места. Пусть не сразу, а сперва обдумав и усвоив полученные уроки, но поставит. Тем более, что одна из нескольких задач, возложенных на сотника в начале этой миссии, была выполнена. И это немного смягчало вкус сегодняшнего поражения.

- Ну и куда тебя понесло, торопыга? - ворчливо поинтересовалась Имра, подхватываясь с земли и отправившись вослед мальчишке. - Шальную стрелу получить хочешь, или на недобитка нарваться? Одна... ох...
Все же, даже ругаясь, не стоит задумываться о смысле своих слов. Скажи она "одна солома в башке" исключительно как образное выражение, произнесла бы без запинки. Но, если подходить к делу буквально, то, получи парнишка по голове мечом, из дыры в черепе полезет совсем не солома. Много, много интересных ругательств пришли в негодность исключительно из-за мимолетных мыслей. Как же тонка грань между ложью образным преувеличением, и лишь некоторое приобретенное "внутреннее чувство", позволяющее произносить одно и не произносить другое, помогало в распознавании этих столь близких и в то же время кардинально различающихся явлений.
Но Имра об этом сейчас не задумывалась. Подхватив юбки, чтоб двигаться быстрее, Айз Седай едва ли не на заднице съехала вниз с холма.
- Глупый мальчишка! - выругалась она, поправляя юбки и направляясь вслед за Хеном. Впереди полыхали дома, все еще кричали люди, но по большей части - то боевого азарта, а не ужаса. Некоторые селяне и воины уже деловито тушили пожары, на чем свет костеря белоплащников и друг друга. Не было ли это все ловушкой?
- Хен! - в какой-то момент Имра потеряла мальчишку из виду. Или, возможно, потерял как раз таки он ее, но это было не так уж и важно. Вокруг... чем-то это напоминало испытание на шаль - так же страшно. Или еще тот случай лет двадцать назад - тогда, помнится, погибла одна Красная... Люди спешили туда-сюда, не замечая Имру, они возбужденно и радостно переговаривались. Прямо посреди дороги лежала лошадь с распоротым брюхом. Размозженный череп свидетельствовал о милосердии, свойственной этим людям - кто-то, уже после боя, не поленился добить несчастное животное. Где-то кричал человек, которого пока никто не добил.. либо решил, что добивать рано.
- Ох, Свет... - пробормотала Айз Седай, чувствуя, что это и правда может оказаться ловушкой. Направившись все же в ту сторону, откуда доносились крики, она пообещала себе, что не будет вмешиваться, если ситуация окажется недостаточно серьезной. Найти сумасшедшего направляющего, убившего его людей, и, по возможности, еще какую-то "ведьму" - вот, что ей нужно, а не заниматься всякой благотворительской ерундой.

- Мальчишка говорит правду, - устало сказал стоящий среди толпы Реймон. - Вчера я помог ему, когда с ним случился припадок. Болезнь, показавшаяся мне странной, - он хмуро посмотрел на парня. Возможно, если бы не дурацкое желание спасти жизнь какого-то случайного бродяги, Валан и Райна были бы живы. Они поплатились своей жизнью - а мальчишка, да и он сам тоже, отделались несколькими царапинами. Была ли в этом справедливость? Нет, пожалуй, не было.
- Теперь странной не кажется. Я уже встречал такое раньше, только у женщины.
"Что они теперь решат делать? Убить мальчишку? Это было бы разумно. Все равно парень долго не проживет, пусть зря не мучается, и другим станет безопаснее. Или решат использовать его губительный дар?" Реймон вдруг ужаснулся своему безразличию. Даже если мальчишке решат тут же выпустить кишки - он, Реймон, разве что будет настаивать на том, чтоб это сделали быстро.
- Белоплащники схватили и его в числе прочих, - закончил Реймон. - Вон те следы на спине - их свежая работа.
"Они ведь пытали еще и женщин. Я должен найти тех, кто пережил пытки... может, им нужна помощь". Но странное любопытство заставляло его оставаться на месте. Не жалость, нет... во всяком случае, не больше жалости, чем к закалываемому на ужин поросенку или к слепым котятам, которых хозяйка топит в ведре. Мальчишка опасен, для всех. И пусть совсем недавно они прорывались плечом к плечу, сейчас это уже не имело значения.
"Пусть его судьбу решают другие", - подумал Реймон. - "Пусть будет так, как решат они".