- Ладно, не скажу, - усмехнулся вышагивающий рядом с менестрелем Майс, поправив мешок за плечом. Он был просто счастлив снова вступить на твердую землю; в отличие от спутников, путешествие морем вместе с Ата'ан Миэйр не доставило ему ни малейшего удовольствия. Вору не нравилось абсолютно все: погода, корабль, команда и их капитанша, и в особенности – их обычаи. Эти полуобнаженные женщины, казалось, сновали повсюду, сверкая своими прелестями, и оказывались буквально везде, где только останавливался его взгляд. Порой ему казалось, что вся команда состоит сплошь из почти голых женщин. К счастью, Майсу довольно скоро стало не до этого весьма смущавшего его зрелища, поскольку он умудрился укачаться и большую часть морского перехода провел в страдании и печали. Вор даже не мог заняться вскрытием сундука, как собирался, рассчитывая, что на корабле для этого будет уйма времени. Но теперь они уже в Иллиане, и сундук следовало передать кому надо.
Вор чуть замедлил шаг, размышляя, стоит ли выкладывать всю правду, покосился на Арина и, решив, что тот соврать не даст, наконец, произнес:
- Видишь ли, я кое-какую работку взялся выполнить. Мы все равно направлялись в Иллиан, ну, я и того, по дороге… - он вновь покосился на Арина и тихо вздохнул. – Ничего особенного, просто в одном месте взять и в другое положить… или в другие руки передать. Только…
Майс многозначительно оглядел парней и мимолетно приложил палец к губам, намекая, что оживленная портовая улочка, на которую они только что свернули, – не самое подходящее место для таких разговоров.
- И, упреждая твои вопросы, Эд, - я не знаю, что там, внутри, в… сундуке, - все-таки добавил он негромко и поспешил сменить тему. – А теперь вдохните полной грудью, друзья. Чуете сей дивный аромат? Это, друзья, Благовонный Квартал Иллиана. Запах детства, незабываемо…
Голос воришки дрогнул, а глаза слегка увлажнились; впрочем, спустя мгновение он  уже взял себя в руки.
- Сегодня что-то воняет не особо сильно, не иначе как в честь нашего прибытия. Ну что, давайте поскорее перекусим? Как у нас с деньгами, Арин? Эти бесперые рыбешки хоть что-нибудь нам оставили или ободрали как козел липку, последнее вытрясли?

- А с тобой приятно иметь дело, Арин! - удовлетворенно улыбаясь и потягивая носом дивный запах запеченой с пряными травами рыбы, витавший даже здесь, в обеденном зале "Трех журавлей". - Если уж после путешествия с Морским Народом у тебя осталось что-то на обед и ночлег в таком дивном месте, значит торгуешься ты получше самых заправских тайренских купцов. Наверное, и доманийскую купчиху переторговал бы, а? Признайся, Арин, доводилось ведь торговаться с доманийками? - лукаво усмехнулся он.
Вопрос был скорее шуткой, и ответ на него мало интересовал менестреля, а вот что действительно интересовало, так это кто же Арин на самом деле такой? Действительно торговец и друг Морского Народа? Или чей-то богатый наследник, прикинувшийся простым бродягой? И с чего он теперь кормит двоих нахлебников в лице его и Майса. Разве что они с Майсом успели договориться о чем-то, чего он, Эдвин не знал. Менестрель окинул быстрым взглядом обоих товарищей по путешествию. О чем? И что, испепели Свет, лежит в том самом сундуке?
- Я уж было собрался предложить этому почтенному хозяину свои услуги менестреля. Нет-нет, ничего обидного для иллианцев я петь не буду! - шутливо спохватился он. - Хотя иллианцев-то трудно чем-нибудь обидеть.
Вопрос о клятве Охотников вернул его на серьезный лад и заставил вспомнить разговор с Корольком. Что если и правда, Рог удастся в этот раз найти? Такое происходит разве что в легендах, а наяву - дело почти невероятное, в то время как клятву давать придется по настоящему, а с клятвами, да и вообще с обещаниями у менестреля отношения были сложные. Вообще-то для себя он уже решил, что за Рогом пойдет, но вот клятва...
- А оставлю-ка я этот вопрос на откуп Удаче, - с самым беззаботным видом усмехнулся Эд и принялся рыться по карманам. - Эй, а где... - тут ему понятно стало, за чей счет компания плыла на корабле, и он сердито зыркнул в сторону Майса. А потом и в сторону Арина. И тут пальцы нащупали медный пенни, которому повезло закатиться из прохудившегося жилетного кармана за подкладку. Ладно, дело житейское. Попутчики хоть и вынули из него денежки, но не бросили ведь нагишом в Тире, хотя вполне могли. По теперешним временам это можно было считать почти чудом. Расскажи кому в Муранди - не поверят.
- Значит так, выпадет король - и я Охотник, ну а если решка...
Эдвин подкинул монету с ногтя и прихлопнул ладонью, как только она упала на стол. Обвел приятелей интригующим взглядом, словно показывал публике какой-то хитрый фокус, и медленно поднял ладонь.
- Хммм... Удача велит мне дать клятву, значит так тому и быть. - монета на столе лежала вверх "королем". - Но знаешь, Арин, даже если бы выпала решка, так легко бы ты от меня не отделался. Я б все равно потащился следом  - должен же кто-то воспевать твои подвиги. Да, и спасибо, что не бросили меня там, в Тире... - менестрель приподнял кружку, словно салютуя ей обоим попутчикам, только на этот раз на его лице не было и тени шутки.

Отредактировано Эдвин Алдайн (2014-01-05 14:25:25)

Совсем расслабившись, юноша откинулся на спинку стула и расшнуровал ворот рубашки. Еще бы обзавестись трубкой и хорошим табаком - большего и не надо.
Арин не совсем понял, почему Эдвин так странно на них посмотрел, порыскав по своим карманам. Но кое-какие догадки на этот счет сразу появились. Юноша покосился на Майса, когда в воздух взметнулась монета. На секунду он задержал дыхание и почему-то обрадовался выпавшему "королю".
- Думаю, после сегодняшнего дня у менестрелей и вправду прибавиться работенки, а?
Невольно проследив, как в зал вошли новые посетители, Год успокоился, лишь тщательно присмотревшись к ним и сделав вывод, что это обычные путники. Что-то он стал слишком подозрительным. Скоро и от тени шарахаться будет.
- Ну, я ведь так толком и не услышал "Охоту за Рогом" в твоем исполнении. Так что бросать тебя в Тире уж никак нельзя было, - усмехнулся Арин, отпив из кружки, наполненной горячим вином с пряностями.
Когда Майс заговорил о своем деле, юноша сразу стал серьезнее и немного напрягся. Почему-то ему казалось, что не стоит отпускать вора одного - это было бы весьма опасно.
- Ты уверен, что тебе стоит идти одному? Мы бы могли прикрыть твою спину... - он выразительно посмотрел на Эдвина, стараясь передать ему свои переживания по этому поводу. Если вор все-таки решит идти в одиночку, им стоило хотя бы незаметно проследить за ним и помочь в случае нагрянувших неприятностей.
Рассуждая в таком духе, Год весьма удивился своим мыслям. И почему его вообще должно волновать, как Кейрон справится со своей работенкой? Он знал этого человека меньше недели, и у него не было привычки влезать в чужие дела. Однако, не смотря на привычку Арина путешествовать одному, он бы соврал, если бы сказал, что судьба Майса совсем его не интересовала. Да и какое-то странное чутье подсказывало - эти ребята и этот ларец могут привести его к чему-то действительно интересному.
- В общем я за то, чтобы составить тебе компанию. Если ты совсем против, мы с Эдвином можем пока прогуляться и осмотреть город. Мне бы тоже не мешало заглянуть в пару мест.
Ожидая, что на этот счет скажет сам менестрель, Арин заглянул в ближайшее, выходящее на шумную улицу окно и оторопел. На секунду ему показалась среди толпы до боли знакомая фигура. Правда, моргнув и постаравшись вновь ее найти взглядом, он уже ничего не обнаружил. Неосознанно проверив кинжал у голенища сапога, Год еще больше уверился, что им лучше держаться вместе.

Отредактировано Арин Год (2014-01-06 20:04:41)

Майс испытующе поглядел на одного паренька, на другого и отвел взгляд. Движение Арина, которым тот проверил кинжал в голенища сапога, не укрылось от его внимания, однако вор не придал этому должного значения, слишком сосредоточенный на том, чтобы подобрать правильные слова. Он не любил настаивать на своем, а точнее - просто не умел это делать, но ему необходимо было убедить спутников не ходить с ним. И еще меньше ему хотелось, чтобы кто-нибудь из них прознал о плате, полагавшейся за выполнение этого дела – собственной  жизни Майса. Он был уверен, что его поднимут на смех, ведь такой ловкий вор должен получить за работенку немало золота.
- Нет-нет, это совершенно безопасно, - поспешил заверить ребят Майс и даже зажато всплеснул руками. – К тому же по условию договора я должен быть один. Я просто отдам эту вещь кому следует и тут же вернусь.
Неловко и даже виновато улыбаясь, долговязый вор поднялся было из-за стола, как его окрикнул чей-то громкий надтреснутый голос.
- Майсу Кейрон! Маленький паршивец!
От крепкого хлопка по спине воришка так и сел обратно на скамью. У столика стоял высокий и тощий старик-мурандиец, в мятой одежде, сильно загорелый и сухой, и всем видом больше всего похожий на копченую рыбу. Его некогда темно-каштановые волосы были обильно тронуты сединой, а щедро навощенные грязно-желтые усы лихо закручивались вверх. От него пахло рыбой, а также хмелем, и весьма сильно.
- Вечером я отыграюсь, - небрежно бросил он трем мужчинам, задержавшимся у выхода из таверны, видимо, дожидаясь его, а сам хлопнул рукой по столу перед Майсом, отчего тот вздрогнул и поднял на громкого старика испуганный взгляд.
- Ты совсем забыл про нас, Майсу, - произнес старый мурандиец, сердито сощурившись. – С самого Празднества Света от тебя ни весточки, ни подарков! Ты же знаешь, что мы на тебя рассчитываем. Я на тебя рассчитываю, а ты, паршивец, совсем забыл про своего отца!
- Я не забыл, - сглотнув, робко произнес воришка. – Просто… не было возможности…
- Не лги мне, негодник, - старик уставил ему в лицо грязный узловатый палец. – При твоем ремесле у тебя всегда есть возможность!
Он упер руки в бока и грозно оглядел двух парнишек.
- А вы, бездельники, тоже своих родителей позабросили? Штаны по тавернам протираете в компании вот этого? Нашли с кем связаться!
С минуту старик буравил взглядом всю троицу, потом широко ухмыльнулся и потрепал Майса по голове.
- Ладно, сынок, прощаю тебя. Но ты не вздумай забывать про нас, знаешь же, какова рыбацкая доля. Сколько ты можешь заработать, нам и не приснится. А деньги очень даже нужны, в последнее время Удача мне улыбается. Ну, ждем от тебя подарков!
Вновь взъерошив пятерней его волосы на прощанье, старик удалился из таверны слегка нетвердой походкой.
Некоторое время Майс, красный от стыда, сидел, уткнувшись невидящим взглядом в столешницу. Он и в самом деле не вспоминал об отце с самого начала года… и денег не посылал, поскольку… ему просто было не до того; вор не брался за дела, пробавляясь случайными кражами, только чтобы хватило для самого себя. Он вообще и думать забыл о ком либо кроме себя самого и своей… проблемы.
- Я… извините… - Майс вновь поднялся из-за стола, пряча глаза. – Я… должен там быть один. Посмотрите город, он того стоит, право слово. Встретимся здесь через… скажем, час? Самое то. В общем, через час на этом же месте…
И с этими словами воришка, подхватив мешок с ларцом, поспешил покинуть таверну. Уши его все еще были красными, будто отец его как следует за них оттаскал.

Явление родителя их растрепанного друга оказалось неожиданным. Эдвин даже поймал себя на том, что слегка удивлен тем фактом, что у Майса есть отец. С другой стороны, это было им очень на руку. Кто знает, как могут обернуться их дела в городе, куда набилось народу столько, сколько едва ли родилось в нем с момента его основания. Если их внезапно вытурят из "Трех журавлей", то будет хоть куда пойти. По правде говоря, у Эдвина был еще один запасной вариант - Валинда, хозяйка заведения "Розовая жемчужина", не раз привечавшая его в этом развеселом городе. Но правдой было и то, что последняя встреча с Валиндой закончилась тем, что Эдвин под аккомпанимент ругательств, достойных пьяного шкипера, а уж никак не зрелой золотоволосой дамочки, бегал под окнами "Розовой жемчужины", уворачиваясь от летящих в него предметов, и думал только о том, как вовремя поймать лютню. Ту самую, что так неудачно потом оставил в "Неводе". Эдвин до сих пор не решился проверить, улеглась ли та давнишняя обида, поэтому и показался бы под окнами "Жемчужины" лишь в самом крайнем случае.
- Ну, ничего... - Эдвин сочувственно похлопал по плечу Майса, на которого встреча с отцом произвела слишком уж сильное, на взгляд менестреля, впечатление. -  Мой папаня в меня сапогами швырялся, когда я чудил. Так что ты еще легко отделался, - как мог попытался он успокоить товарища. На какое-то время он тоже задумался над тем, как там дела у него дома. Отец, наверняка поседел, выдал замуж мачехину дочку и нянчит внуков, небось. В груди на короткий промежуток возникло что-то, похожее на ощущение потери, но оно рассеялось, как только Майс подхватил свой мешок и быстрым шагом направился к двери. Сегодня у них будут дела явно поважнее вздохов и воспоминаний.
- Ага, прогуляемся, - ответил он Арину, не отпуская взглядом фигуру Майса. - Ишь, как заторопился...
На улице ему отчего-то снова вспомнилось расставание с Валиндой.
- Надо раздобыть лютню, - напомнил он в слух не то себе, не то Арину. - Это по тирским тавернам можно петь и без лютни, а в Стеванов день меня без инструмента никто и слушать не станет.
Однако, на него все же оглядывались, приветливо кивали, а малышня тыкала пальцем. Недоуменно помянув кровь и пепел, Эдвин обратил внимание на свой плащ и тут же переодел его подкладкой вверх. Лишнее внимание им было совсем ни к чему. Впереди в толпе мелькала шевелюра Майса, на которую указал Арин, и Эд следил за ней, стараясь не упустить.
- Пригодится. Куда ж он без нас, - кивнул он в ответ Арину, проверяя кинжалы в рукавах, как раз перед тем, как нырнуть вслед за Майсом в какой-то неприветливый переулок.

- Свет! Даже не могу представить, что нас ожидает на самой площади. - пожаловался Арин, уверенно расталкивая мешающих прохожих. Приходилось уж совсем не вежливо обходиться с некоторыми особами, которые ну не как не хотели понять, что будущий охотник за рогом, уже практически герой еще не написанных баллад, - по крайней мере, в его собственном представлении - ужасно спешит. Несколько невысоких, но весьма коренастых Иллианцев во весь голос делились с Арином своим мнением о его персоне, когда, обгоняя очередную телегу, он со всей скорости врезался в них, чуть не повалив на землю.
А что поделаешь? Майс все время норовил исчезнуть из поля зрения его "тайного" сопровождения, причем весьма удачно, так что волей неволей приходилось поторапливаться. Однако с каждой секундой выслеживать среди толпы нужную шевелюру становилось все труднее. Хорошо хоть менестрель показал себя весьма ловким и внимательным спутником. Он с легкостью прокладывал путь сквозь шумные улицы города и несколько раз, когда Год уже думал, что сумел-таки окончательно потерять из виду Кейрона, спасал положение.
Жаль, но как не печально это было признавать, путники потерпели поражение. На очередной улочке Арин не отрываясь следил за Майсом, но тот буквально на секунду пропал из виду, скрывшись за треклятой повозкой, да так и не обнаружился после. Вместе с Эдвином, Год растеряно озирался по сторонам, какое-то время не желая признавать, что вор смог от них улизнуть, - даже проверили таверну, которую, как показалось Арину, Майс собирался посетить - но потом им пришлось признать - Кейрон их перехитрил.
- Вот проныра. Только что ведь видел его. И место не самое удачное.. Вон сколько переулков, куда он мог улизнуть. - почесав затылок, юноша решил, что им ничего не остается кроме как надеяться, что в назначенное время Майс появиться у "Трех Журавлей"
- Ну что, Эд? У нас еще есть около получаса. Давай осмотримся, может присмотрим тебе лютню, у меня найдется подкинуть пару монет на ее покупку. Да, и мне бы отправить письмо..
Обнаружив неподалеку интересующее его заведение, Арин тут же направился туда. Быстро набросав пару строк и расплатившись, он почувствовал себя немного спокойней. Голубь с его письмом отправлялся в Тир, где его получатель, давний знакомый Года, будет обременен просьбой посетить нужную таверну и позаботиться о Мах'диине. Тогда в Тире не было никакой возможности вернуться, чтобы забрать лошадь, но Арин слишком привык к этому жеребцу и не желал, чтобы Хуан продал его какому-то неизвестному купцу спустя месяц.
На какое-то время затерявшись среди потока многочисленных лавочек, теснившихся под невысокими зданиями, Арин еще немного потратился, но зато приобрел все, что ему могло пригодиться в дальнейшем и что он умудрился оставить в таверне в Тире: новый вещмешок, веревка, кремний, нитки, иголки, еще куча всякой мелочи.. Помимо этого им все-таки удалось приобрести лютню, хоть и не самую дорогую. На это ушло больше всего времени, так как Эдвин со знанием дела довольно долго перебирал все имеющиеся у торговца инструменты. Направляясь обратно к таверне, они даже успели перекусить какими-то горячими лепешками со странным названием, которые, по мнению Арина, не сильно отличались от обычных пирожков с мясом, прожаренных в масле.
Уже издали усмотрев вывеску с изображенными на ней тремя разноцветными журавлями, Арин почувствовал, что изрядно переживает, обнаружат ли они там Майса. Оставалось лишь надеяться на лучшее.

Отредактировано Арин Год (2014-01-28 22:40:30)

В «Трех журавлях» народу уже значительно убавилось, - это Майс заметил сразу. В зале было совсем свободно, только за парой столов досиживали несколько посетителей, но оно и понятно – время церемонии приближалось, и народ массово устремился на площадь занимать места. Майс пристроился за столиком недалеко от входа, лицом к дверям, заказал кувшин эля, - на обратной дороге вор успел обзавестись кошельком какого-то зеваки, - и стал ждать, раздумывая о том, что, если Эдвин и Арин не появятся, то и на площадь идти ему, по сути, незачем. У него свои проблемы, которые настоятельно требовали как можно более скорого решения. Злополучный сундучок лежал перед ним на столе, в мешке, и взгляд воришки то и дело возвращался к нему.
Выпив кружку эля залпом, - горло совсем пересохло, - Майс чуть откинул мешковину, так, чтобы была видна замочная скважина сундучка. Внезапная шальная мысль заставила его поспешно наполнить кружку, едва не пролив, и осушить ее снова. Неотрывно глядя на сундучок, вор обхватил себя руками за плечи, силясь унять подступающую дрожь страха. Вообще-то он уже дважды успешно взламывал замки без отмычек, не далее как этой весной, но последствия… Майс осторожно огляделся. Последние посетители уже покинули таверну, в зале остались только сам хозяин да служаночка, спешно убиравшие остатки посуды со столов, - должно быть, тоже хотят попасть на площадь. Никто не заметит, чем он тут занимается.
Вор зажмурился на мгновение, мысленно моля Создателя о благословении. Глубоко вдохнул, будто собрался нырнуть, но его слегка передёрнуло в предвкушении касания: это было все равно что выковыривать золотые монеты из дерьма. Возложил руки на сундучок. Сосредоточился. Гнилой бледный свет был совсем рядом; Майс потянулся к нему, и…
Входная дверь распахнулась, и вор от неожиданности подскочил, ударился коленом о столешницу и плюхнулся обратно на скамью.
- О, а вот и вы! – с преувеличенным энтузиазмом воскликнул он; в таверну вошли его спутники, Эдвин и Арин, и между прочим, за плечом менестреля, кажется, маячила новенькая лютня.
- А я думал, вы не придете!
Испуганно вытаращившись на приятелей и в то же время радостно улыбнувшись, Майс поднялся на ноги, спешно накинул мешковину на сундучок и столь же спешно схватился за кувшин. Вора мутило; к горлу подступила тошнота, которую он жадно и залил элем.
- Но я вас всё равно ждал, - бледнея и зеленея, произнес он сквозь рукав, прижав руку ко рту; эль просился обратно. – Ик… Ох… ну что, идём?
Оставив монету за выпивку, Майс подхватил мешок и, приобняв приятелей за плечи, двинулся к выходу. Хозяин таверны и его служанка, кажется, были очень рады, когда все посетители, наконец, удалились.
А снаружи, на улице, люди уже двигались нескончаемым плотным потоком в строго одном направлении, так что даже тот, кто совершенно не знал города, не смог бы промахнуться мимо знаменитой площади Таммаз и забрести куда-нибудь не туда. Главное теперь было держаться вместе.
- Ну что, други, вы все еще так же серьезно настроены на то, что… собираетесь сделать? – стараясь перекрыть восторженный гомон людских голосов, спросил воришка, когда толпа влекла их к площади; от тошноты он уже оправился и чувствовал себя вполне сносно. Сказать по правде, он не особо-то верил, что ребята действительно принесут Клятву, считая их желание просто обычной юношеской горячностью и беспечностью.

Отредактировано Майсу Кейрон (2014-01-31 12:16:21)

Эдвин улыбнулся и легонько хлопнул Арина по плечу, когда тот рассказал о своем желании стать частью легенды.
- Ну а у меня жизнь и так бродячая, Майс, так что став Охотником, я ничего не потеряю. А глядишь, и приобрету, - он беззаботно подмигнул вору, хотя в голосе при этом проскользнуло что-то не характерное для шутки. Эдвин, что есть силы вытягивал шею, стараясь рассмотреть, что ждет их впереди, за спинами и головами толпы, запрудившей улицы. Людская река двигалась вперед, покачиваясь и бурля сотнями голосов, среди которых то тут то там раздавались бодрые выкрики торговцев-разносчиков, предлагавших какую-то красивую, но бесполезную мелочь. Даже широченная площадь Таммаз, на которую их вынесла эта река, сейчас не казалась Эдвину такой просторной как раньше. По краям её яблоку негде было упасть, но прямоугольное пространство в середине, огражденное зелено-золотой цепью Иллианских спутников, пустовало. Эдвин с удивлением воззрился на коренастых Строителей, которые двумя крупными валунами возвышались среди людского моря, и уже собрался спросить у них что-нибудь, ну, так просто, из любопытства, когда над площадью протяжно зазвучали трубы и толпа приветственно загудела и замахала руками - действо началось. Высокая галерея дворца Совета Девяти запестрела от ярких шелков и бархата, когда там, среди беломраморных колонн, появились лорды Совета со своими приближенными. На галерее королевского дворца ослепительно засияли начищенные кирасы Иллианских спутников. Над площадью повисла тишина и сотни взглядов сосредоточились на высоком проеме дворцовых дверей.
- Его величество! Милостью Света! Король Иллиана! Теофан Деметриос ден Балгар! - выкрикнули рослые глашатаи, спустившиеся к самым нижним ступеням высокой дворцовой лестницы. Толпа буйным шумом приветствовала появившегося в проеме дверей человека, которого Эдвин, встреть где-нибудь на улице, ни за что бы не принял за короля: светловолосого, широколицего, коренастого и невысокого - он едва доставал макушкой до плеча своих гвардейцев.
- Кто пришел в этот день предстать перед лицом короля и народа? - продолжили глашатаи. - Выйдите вперед! Кто готов посвятить свою жизнь благим поискам? Выйдите вперед! Кто имеет мужество связать себя священной Клятвой? Выйдите вперед!
Под звуки труб толпа снова заколыхалась, и из нее на середину площади стали просачиваться людские ручейки. Эдвин, не долго думая, ухватил за рукав Арина, чтобы не потерять в толпе, и потянул за собой, лавируя среди чужих спин. Ух ты! Какого чудного народа только не собралось сейчас на этом пятачке посередь ревущей толпы! Тут тебе и порубежники, мрачновато взирающие на начищенные кирасы и дорогие шелка, и низкорослые бледные кайриэнцы, несколько рослых тарабонцев в вуалях, которые топорщатся над пышными усами, и даже, вон, долговязый доманиец в этих своих смешных коротких штанах. Менестрель слегка опешил - право слово, такого количества публики еще никогда не смотрело на него! Но минутная растерянность сменилась таким мощным чувством собственной славы и величия, что у Эда слегка закружилась голова. И он, широко улыбаясь, обвел площадь чуть пьяным взглядом, а потом еще подмигнул симпатичной черноглазой девице с двумя клинками за спиной, выбравшейся в середину площади рядом с ними.
Трубы смолкли, и, повинуясь поднятой руке короля, над площадью снова настала тишина. Выдержав паузу, выразительность которой вызвала у Эдвина молчаливое одобрение, король Теофан заговорил, старательно напрягая голосовые связки, однако до середины площади долетали лишь отдельные его слова.
- Преклоните колена, пришедшие принести Клятву! Преклоните колена! - зычно вторили ему глашатаи. - Произносите слова Клятвы перед королем и народом! В сердце благословенного Иллиана! Здесь, на площади Таммаз!
Эдвин опустился на одно колено, следуя примеру всех будущих Охотников за Рогом.
- Милостью Создателя!.. Призывая в свидетели Свет Его!.. - глашатаи громко и торжественно вторили словам короля.
- ...детели Свет его... - Эдвин, которого все еще слегка вело, машинально повторял слова клятвы, как и десятки стоящих рядом с ним, и негромкий гул их голосов эхом повторял зычные выкрики герольдов.
- ...не знать покоя!... Не останавливаться в поисках!.. Не сворачивать с путей Света!.. Не стяжать золота и серебра!.. Не искать суетной славы!.. Не предаваться праздности и излишествам!.. До того дня!.. Когда Рог Валир!.. Представлен будет взору короля и народа!.. Здесь, на площади Таммаз!... В сердце благословенного Иллиана!
Снова пропели трубы, их гул звонким и радостным порывом всколыхнул толпу.
- Встаньте, Охотники за Рогом Валир! Встаньте, чтобы начать свой путь! Да сияет вам Свет и да благословит вас Удача!

Отредактировано Эдвин Алдайн (2014-02-12 00:54:26)

Майс только покачал головой, видя решимость ребят; сам-то он, оказавшись на площади, еще больше укрепился в мысли, что Клятву приносить не будет. Хотя признаться, на какое-то мгновение он тоже едва не поддался всеобщему воодушевлению, когда глашатаи пригласили выйти будущих Охотников… но устоял на месте. Несмотря на разумный довод Эдвина, что Клятва по сути действительно никак не повлияет на бродячую жизнь, привычную и вору, тем не менее, перспектива произнести слова, от которых потом нельзя будет отказаться, его весьма и весьма пугала. Поэтому он и остался в толпе, только протиснулся поближе к краю, чтобы лучше видеть происходящее и еще раз подивиться, сколько же народу из разных стран было сегодня на площади. Правда, ему пришлось почти сразу же переместиться; Майс обнаружил себя стоящим рядом с огир, настоящим, огромным огир… воришка в первое мгновение чуть не подмочил в штаны со страху, почти тут же у него буквально зачесались руки при взгляде на Строителя… с трудом совладав с собой,  он тихонько отступил и нырнул в толпу, так и не пошарив по широким огирским карманам, хотя момент был весьма подходящий – все были настолько увлечены происходящим на площади, что воришка, наверное, мог бы сейчас озолотиться на целый год безбедной жизни вперед.
- Вот вы где! – Майс с трудом протолкался через ликующую толпу, когда все закончилось, и небо расцветили огненные шары иллюминаторов. Обняв ребят за плечи, он склонился к ним; ему, с его тихим хрипловатым голосом, приходилось кричать изо всех сил. – Отметить? Нам следует поторопиться, сегодня все заведения будут полны!
Прямо над их головами с шипением и свистом взорвался фейерверк причудливой формы; Майс вздрогнул и пригнулся.
- К-кровь и пепел!... Признаться честно, я вам немного завидую, – произнес он, выпрямляясь и осторожно оглядываясь. – Ведь всё это великолепие – в вашу честь! Вы станете легендами, оставите след в истории и всё такое! Свет! Здесь так грохочет, я сам себя не слышу! Давайте вернёмся в «Журавлей»?...

***
…а после «Трех Журавлей» была «Свинья и колесо», потом «Золотой дельфин», потом то ли «Кружка эля», то ли «Старушка Эмелия»… дальше названия заведений, которые они посетили, просто перемешались в голове в одну бурную хмельную реку, полную песен и захлестывающего веселья. Где-то ребята даже узнавали и приветствовали свежеиспеченных Охотников, и радостно угощали. Майс тихо соседился к компании и, хотя не собирался выпивать особо много, но довольно быстро потерял всякое представление о реальности, о том, сколько мест они посетили, сколько и чего выпили, где и за что платили… и только каким-то неведомым чудом умудрился не потерять заплечный мешок с ларцом где-нибудь.
- …я так завидую вашей смелости, друзья, - всхлипывал Майс, утирая пьяные слезы; вся троица сидела в очередной таверне за небольшой перегородкой, отделявшей от зала, где сейчас какой-то менестрель пел что-то героическое, но воришка не вслушивался. Он уже допился до такого состояния, что с минуты на минуту готов был свалиться под стол в беспамятстве.
- Я бы никогда не посмел… вот так… Вы настоящие герои! Я… я тоже сделаю что-нибудь хорошее, обязательно!… я обещал маменьке, что завяжу с этим гиблым ремеслом, возьмусь за ум… я так и поступлю! Вот только закончу это дело… а то меня убьют… не хочу умира-ать!...
Он вцепился руками в дорожный мешок, в котором покоилась злополучная добыча, уткнулся лицом в грязную холстину и зарыдал.
- Я тоже буду, как вы, смелы-ым!... – бубнил он в перерывах между рыданиями. – Вот закончу и сразу буду!... Никто меня больше не заставит!...