Солнце на исходе лета особенно жаркое, словно стремится отдать все тепло, перед тем, как станет все меньше появляться на небосводе. Как будто любящая женщина, прощается. Скоро наступят пасмурные дни, и после дождей придет вьюга. Осень и зима как ссылка, долгое, горькое одиночество.
Изнывая от жары, лорд Сайган наслаждался стрекотанием кузнечиков, видом выгоревшей до золота травы и раскинувшимся над головой необъятным куполом темно-синего неба.
Хоть жара и выматывала, вынуждая все чаще прикладываться к фляге с сухим вином,  Алвин пребывал в весьма приподнятом настроении. Поездка в Сэлиан выдалась удачной и они с сестрой, решив вопрос продажи вороного жеребца по кличке Тарен, отлично провели время. Леди Биливере согласилась сопровождать Алвина, когда он предложил ей развеяться, и теперь брат с сестрой ехали шаг в шаг; он на сером в яблоках жеребце по кличке Всполох, она - на молодой чубарой кобыле, которую звали Ягодкой. Следом, подгоняя молодого и крепкого конька, тряслись в повозке двое слуг. Сорокалетний Хьюго плел байки смущающейся и хихикающей Осне.
Назадолго до полудня к жаре прибавилась духота, и стало ясно, что путников ожидают гроза да ливень. Алвин прекрасно знал, как в одно мгновенье небо становится черным. Как налетает резкий ветер и хлещет беспощадный дождь. Однако не ливень представлял опасность для путешественников. Сайган опасался молний, способных убить в одночасье, как метко брошенное копье. К счастью, до ближайшего поместья оставалось всего ничего.
Где-то через час, вынужденный поторапливаться, Алвин заметил, что Всполох хромает, и чем дальше, тем больше. Путники остановились, чтобы Хьюго мог осмотреть жеребца. Поглядев и так и сяк, к недовольству хозяев и фыркающего норовистого коня, слуга сказал, что необходимо сменить подкову. Хорошего настроения у лорда Сайгана заметно поубавилось, но мысленно Алвин поблагодарил Создателя за то, что Всполох не вывихнул ногу, и это случилось не где-нибудь в пустынном и безлюдном месте.
- Хромой лорд на хромом коне, как тебе это? - усмехаясь сказал Сайган сестре. - Что ж, похоже, нам придется наведаться в гости к лорду Тородреду. Постараемся быть дружелюбными.

Отредактировано Алвин Сайган (2013-09-29 20:19:50)

Эйлан наслаждался жизнью.
Его отец опять отбыл в столицу по каким-то своим делам, оставив поместье на попечение своего наследника, а молодой лорд вот уже неделю всячески избегал бумажно-управленческой работы, как всегда свалил ее на своего сводного братца, - зря его тут кормят, что ли? – и, успев сунуть нос и поучаствовать во всех работах, прочно осел в кузнице, как обычно. Подмастерье кузнеца, Тейнес, дюжий парень, хворал уже несколько дней, так что Эйлан с удовольствием и рвением занял его место у наковальни. А сегодня кузница вообще оказалась полностью в его распоряжении – прошлым вечером мастер Ангрейн поскользнулся и сломал себе ногу. Эйлан был горд собой – время только перевалило за полдень, а он уже успел справиться с заданиями, которые дал ему кузнец, - два десятка обручей для бочек, пару оконцовок для оглобель и удила.
С чувством выполненного долга и полного удовлетворения он вышел из кузницы, утирая обильно бегущий по лицу пот, и остановился в тени навеса, вдыхая душный воздух, после жара кузницы казавшийся прохладным. Не надо было даже быть Предсказательницей, чтобы почуять копящееся в природе ожидание скорой грозы.
- Эй, Эл, лови!
Эйлан повернулся на голос и, рефлекторно вскинув руку, поймал просвистевшее в воздухе большое красное яблоко. Лохматый паренек с глупым выражением лица и вечно вытаращенными глазами, сидевший на бочках в проезжавшей через двор поместья мимо конюшни повозки,  заливисто засмеялся и захлопал в ладоши. Эйлан с достоинством кивнул ему и впился зубами в яблоко. Когда-то он пытался донести до Уинрида, что обращаться к нему следует не иначе как «лорд Эйлан» или «милорд», но уж никак не «Эл», и то, что он иногда позволяет себе поработать с простонародьем, совершенно ничего не значит, однако все объяснения пропали впустую, - Уинрид был всего лишь дурачком и будет таким всегда.
- Милорд, ну Вы обедать-то собираетесь? – строгий голос Колавир ни с кем нельзя было спутать. Степенно и важно ступая через двор, полная кареглазая женщина в добротном платье и с забранными в строгую прическу черными, словно смоль, волосами, подошла к нему.
- Несомненно, госпожа Колавир, - улыбнулся Эйлан и бросил огрызок яблока в сторону; один из гусей, неприкаянно бродивших по территории, бочком подошел к огрызку и быстрым движением заглотил его. – Только распорядитесь, чтобы обед сюда принесли. Неохота переодеваться.
- Ваш отец этого бы не одобрил, - с явной сердитостью сказала Колавир, подбоченясь.
- Он ничего не одобряет из того, что я делаю, - надулся было Эйлан, но почти тут же беспечно махнул рукой. – Но его сейчас здесь нет, беспокоиться не о чем.
- Как скажете, милорд, - несколько обиженно произнесла госпожа Колавир. – Обед будет готов через час. Не забудьте хотя бы руки помыть. И умыться.
С этими словами она удалилась, а Эйлан, обтерев руки о фартук, собрался было нырнуть в кузницу, - предстояло наделать гвоздей, безумно нудная, но очень нужная работа, - как вдруг от ворот послышался топот копыт. Молодой лорд испуганно замер - а ну как отец едет? Но вроде бы он не собирался так рано возвращаться?... Слышно было, как подъезжавшие остановились, видимо, общались со стражей, а потом...
... во двор въехали: среднего роста и горделивого вида молодой мужчина, чья одноцветная и явно дорогая одежда говорила о высоком происхождении, - верхом на сером коне, который явно хромал; девушка в платье скромном, но не менее дорогом, чем наряд ее спутника, - верхом на кобылице чубарой масти; наконец, крытая повозка, запряженная одной лошадью; в повозке сидели еще двое, мужчина и женщина. Эйлан облегченно выдохнул, но тут же нахмурился: во-первых, лицо мужчины показалось ему знакомым, да и весь его облик тоже, он определенно где-то видел его раньше, а во-вторых... чего им здесь надо?
- Что вам нужно в поместье лорда Дартрейна? - выйдя незнакомцам навстречу, с неприветливым видом спросил он и нахмурился еще больше. В-третьих - почему стража пропустила их?
- Кто вы такие?

После первых же слов встретившего их чумазого работяги леди Биливере скривилась в брезгливой усмешке и кинула на брата более чем красноречивый взор. "Постараемся быть дружелюбными? Ты уверен?" - словно говорила её изогнутая бровь. Что ж, если сами Тородреды окажутся не учтивее этого мужлана, то понятно, почему их Дом в опале. Мало какому повелителю придутся по вкусу такие вассалы.
По мнению леди Сайган, Алвин был даже чересчур любезен. Хоть неучтивый парень и не был их слугой, не следовало позволять ему отвечать знатным гостям в таком тоне. Впрочем, если судить по красноречивому шраму на его небритой роже, лорд Тородред тоже не особо жаловал дерзящих холопов. Что ж, если ей предоставится такая возможность, уж она-то не преминет поспособствовать появлению у этого нахала новых шрамов.
- Интересно, что подумает его господин, когда узнает, сколь неучтивы здешние слуги? - обратилась Биливере к Алвину, демонстративно не замечая явно истосковавшегося по крепкому битью паренька. Сейчас вынужденная обходительность брата почему-то несказанно раздражала, и не привыкшая к подобному обращению леди Сайган уже была готова высказать все претензии практически любому, обладающему достаточной властью для того, чтобы устроить головомойку чумазому наглецу.
Однако, головомойка сейчас грозила скорее самой знатной леди, причём, в прямом смысле этого слова. За то время, что заезжие господа вели беседу с неучтивым мужланом, надвигавшиеся тучи успели заволочь небо. Вслед за раскатами грома на землю упали первые редкие капли дождя, заставившие Биливере озаботиться ближайшей участью своего дорожного платья. Вышколенная Осне сразу же поспешила к повозке за накидкой с капюшоном из плотной ткани, но рассчитывать на такую защиту от ливня не приходилось.

Отредактировано Биливере Сайган (2013-09-30 01:52:06)

- Это дело их господина, - с обманчивым спокойствием сказал Алвин, взяв ладонь сестры в свою. Сейчас меньше всего хотелось рассуждать о дурном поведении слуг, тем более, что в следующий момент началась гроза.
Когда вопрос был решен, и деревенщина-кузнец согласился, Алвин будто бы смягчился, улыбнулся. В самом деле, подумал он, теперь что бы ни болтал этот парень, главное, чтобы у него руки не из задницы росли. Потом, переждав грозу, когда Всполох будет в порядке, можно будет продолжить путь, оставляя позади владения Тордредов и это недоразумение.
Любезно поздоровавшись с подошедшей к ним женщиной, Сайган, как требовал того этикет, поблагодарил ее за гостепреимство и готовность помочь, однако, видя как артачится конь, следовать за Колавир отказался.
Оставить Всполоха одного Алвин не мог. Только Создатель знает, что тот может натворить разойдясь. Несмотря на быстроту и хорошую выносливость, брат Ягодки был слишком горд и недоверчив. И если под седлом Алвина конь становился смирным и послушным, то конюхам, служившим в поместье Сайгана младшего, приходилось самим приспосабливаться к жеребцу. Тот показывал норов всякий раз, когда представлялась такая возможность. И если бы не тщательно соблюдаемые меры предосторожности, кто-нибудь обязательно получил бы удар копытом по ребрам или в лоб.
Несмотря на всю неуклюжесть людей Тородредов, Хромому не хотелось, чтобы это произошло с молодым кузнецом.
- Прошу простить, - обратился Алвин к женщине. - Но пока что здесь требуется моя помощь.
Не обращая внимания на мгновенно налетевший проливной дождь, Сайган извинился перед сестрой и взял Всполоха под уздцы. Тот, раздувавший от гнева чуткие ноздри и недоверчиво косивший глазом, постепенно успокоился.
- Правая задняя, - на всякий случай уточнил Сайган. - И осторожнее, - добавил он, - конь может ударить, если решит, что вы обращаетесь с ним как с прочими.
Для местных дворовых это утверждение могло показаться странным и смешным, но, исполненный исключительного достоинства, Всполох с детства требовал особого отношения.

Отредактировано Алвин Сайган (2013-09-30 12:29:38)

Воспитывать получше надо, хотел было в таком духе съязвить Эйлан по поводу темперамента сайгановского коня, но вовремя опомнился и смолчал, только покачав головой. Однако, как не крути, но, почувствовав руку своего хозяина, серый успокоился и позволил завести себя в станок и даже зафиксировать ногу. Двор между тем опустел; лошадей увели в конюшню, леди Биливере Сайган с парой своих слуг проследовала к особняку, сопровождаемая управительницей Колавир, нескольких работников и просто любопытствующих, вышедших поглазеть на благородных гостей, как ветром сдуло еще при первых же каплях дождя, и теперь только ливень лил нещадно, да так, что от кузницы даже не было видно входа в поместье. Вода сплошными водопадами стекала с крыш и, бурля, мчалась по отводным канавам. Даже гуси, бродившие ранее по двору, куда-то спрятались.
Эйлан работал молча, стараясь держаться к лорду Сайгану спиной. Конюх с совершенно бесстрастным выражением лица подавал инструменты. Быстро сняв болтавшуюся на трех гвоздях подкову, Эйлан зачистил копыто, после чего ушел подобрать новую, благо запас в кузнице был. Все это он уже проделывал ни единожды, и даже несколько раз самостоятельно, правда, под присмотром мастера Ангрейна, но в умении своем не сомневался.
Где-то там, в грозовых тучах, мягко и тяжело заворчал гром.
- Поговорите с ним, что ли, - угрюмо буркнул Эйлан, примеряя подкову; серый конь вздрогнул и прижал уши, беспокойно косясь по сторонам и сверкая белками глаз. Теперь молодого лорда угнетало еще и то, что Сайганов придется развлекать, пока погода не улучшится, а у него решительно не было для этого настроения. У него вообще никогда не было настроения, когда дело касалось общения с представителями других Домов, особенно Великих Домов. Он вновь пожалел о том, что отца нет в поместье.
Наконец, работа была завершена.
- Готово, - произнес Эйлан, высвобождая ногу жеребца. – Проведите его здесь, под навесом, посмотрим…
Задние ноги взметнулись молниеносно, едва конь почуял свободу. Конюх, собиравший инструменты, испуганно вскрикнул, а Эйлан, каким-то чудом успев отпрянуть, так и сел с размаху в лужу. Дождевая вода с навеса ручьем лилась ему на макушку, а он ошарашенно таращился на коня и его хозяина, - конские копыта просвистели всего в доле дюйма от головы наследника Великого Дома Тородред.
- Воспитывать свою лошадь надо! – в сердцах воскликнул Эйлан, поднимаясь на ноги; теперь вода и с него текла ручьями. – Убить же может.
Он грубо отобрал инструменты у конюха и, махнув ему рукой, мол, дальше сам разбирайся, пошел в кузницу.

Между тем в поместье управительница Колавир всячески ухаживала за гостьей. Леди Биливире было предложено выпить теплого вина в ожидании скорого обеда. Правда, дородная женщина старательно уклонялась от вопросов насчет молодого лорда, заверяя только, что он скоро будет. В какой-то момент ее отозвала одна из служанок, в то время как еще две в коридоре утешали  лохматого и мятого паренька дурацкого вида, жалобно ноющего:
- Эла ударила лошадка! Эла ударила лошадка!...
Буркнув себе под нос что-то вроде «Доигрался» и замахав на служанок и паренька руками, мол, убирайтесь поскорее, госпожа Колавир поспешила уведомить гостью:
- Леди Биливире, простите великодушно, мне нужно проверить, как дела на кухне. Сайрине пока что позаботится о Вас, - с извиняющейся улыбкой произнесла она и, подобрав юбки, шустро удалилась, оставив леди на попечение Сайрине, бойкой девушки семнадцати лет.
- А я умею жонглировать яблоками, - вдруг изрекла служанка, внимательно изучив гостью острым взглядом черных глаз. – Не желаете ли посмотреть?

Эйлан тупо переводил взгляд с денежки на лорда Сайгана и обратно. Он что, издевается? Кулаки сжались сами собой, мышцы напряглись; Эйлан был весьма близок к тому, чтобы как следует отдубасить гостя, да что там, еще лет в девятнадцать он непременно бы это сделал, несмотря ни на что. Не зря Алвин не понравился ему еще издали, как только въехал во двор поместья... однако теперь Эйлан все-таки взрослый, благоразумный и сдержанный наследник Великого Дома Тородред, который умеет обуздывать свою ярость. К тому же лорда Сайгана должна извинять его неосведомленность о личности стоящего перед ним "кузнеца". Конюх меж тем отчаянно делал знаки согласиться, и, еще немного позыркав горящими глазами, Эйлан взял монету и бросил ее мгновенно просиявшему, словно солнышко из-за туч, конюху.
- Вместе выпьем, - буркнул он. В это время в пелене ливня показались несколько фигур; через минуту госпожа Колавир с неожиданной для ее веса и размеров прытью заскочила под навес, а с нею двое слуг.
- Ах, милорд!... - взволнованно начала было она, сбрасывая промокший до нитки плащ, но тут же, в мгновение ока оценив обстановку, перевела взгляд на гостя и улыбнулась. - О, я вижу, здесь уже все готово? Тогда, лорд Сайган, разрешите пригласить Вас к столу. Чудный обед подадут через десять минут.
Раскланявшись с ним, женщина повернулась к Эйлану; в глазах ее играли задорные огоньки.
- Тебя это тоже касается. Живо беги на кухню, если не хочешь остаться голодным до самого вечера.
Эйлан оторопело снял фартук, бросил его в кузнице и, глубоко вдохнув, бросился бегом в дождь. От обеда с Сайганами не отвертеться, так что следовали быстренько привести себя в порядок, и у управительницы наверняка уже все нужное для этого было приготовлено.

- Все в порядке, - ответил Алвин, улыбаясь сестре. - Не жуткий он, хоть и неприветливый. Подковал хорошо, на совесть. Правда, Всполох пытался этого недотепу прибить, так он шарахнулся и с перепугу уселся в лужу. Видимо, только и умеет, что молотом махать... Не день, а сплошное недоразумение, - улыбка Сайгана сделалась немного грустной. - А какая погода утром была!
Он вздохнул, поправил ворот кафтана. Расстегнул одну пуговицу, придирчиво оглядел свои сапоги, которые Хьюго начистил перед тем, как Сайган вошел к леди Биливере. Нисколько не изменившийся взгляд медленно переместился на девицу, служившую у Тородредов, оценивающе скользнул по фигуре. Хромой сощурил глаза. Девка была хороша собой, но как цветочек невинна, а топтать цветы Сайган не любил. Тем более, в чужом палисаде.
Алвин вздохнул.
- Нам обещали "чудный обед", - сказал, подавая сестре руку. - Я дал парню немного денег, чтобы обиду не держал. А то он порядком испугался. Кстати, и где бастард... - Хромой издал хриплый смешок.
Присутствие слуг его нисколько не смущало. Пусть слушают, если хотят. И пусть расскажут хозяевам, если имеют страсть к доносительству.
- Может, этот простофиля сын экономки. С чего бы ей с ним сюсюкать? Интересно, сколько бродит по округе простаков, облагодетельствованных сердечным теплом членов этого семейства?
С этими словами Сайган вновь негромко рассмеялся и вывел сестру из комнаты.

Отредактировано Алвин Сайган (2013-10-01 22:43:02)

Как бы ни старался лорд Эйлан (оказалось, это был именно он) выглядеть невозмутимым и непричастным, выходило не так хорошо, как ему хотелось. Ответ на вопрос об излишнем внимании домоуправительницы нашелся довольно скоро, и все встало на свои места.
Тородреду младшему не удалось скрыть ни живописный шрам, ни извечную угрюмость.
Что ж, если лорд Эйлан собирался и дальше продолжать эту комедию, Алвин ничего не имел против. Тем более, понимая насколько тягостно их с Биливере присутствие в этих стенах.
Пока под аккомпанимент грома прислуга торжественно разливала по тарелкам заправленный сливками и источающий дивный аромат суп, Хромой, подперев подбородок ладонью, с самым что ни на есть доброжелательным видом разглядывал переодетого, отмытого и выбритого "кузнеца". Мгновения увиденного вновь промелькнули перед мысленным взором, и Алвину пришлось сделать усилие, чтобы не рассмеяться и сохранить приличествующее выражение лица. Подумать только, не отскочи этот недотепа вовремя, Дом Тородредов лишился бы наследника! И это была бы самая нелепая смерть, к которой Сайган оказался бы причастен.
Алвин молчал, но во взгляде читалось спокойное, насмешливое узнавание. По выражению лица можно было понять, что Сайган снисходительно и без неприязни отнесся к глупости, проявленной лордом Эйланом. В конце-концов, не ему было судить того за страсть к кузнечному делу, но то, как старательно Тородред младший пытался это скрыть, наводило на мысль о том, что он сам стыдится оказанной помощи. Напрасно.
Вероятно, другой на месте Сайгана непременно бы оскорбился, но Алвина только веселила эта игра. Если Тородред младший сам загнал себя в капкан, Хромой ничего не имел против.
Посмотрев на сестру в надежде на поддержку, Алвин перевел взгляд на сына лорда Дартрейна и ответил:
- Спасибо, лорд Эйлан, за доброту и радушие, - он едва склонил голову в знак почтения и благодарности. - Вы и Ваши люди очень выручили нас. И если бы не Ваш кузнец, мы бы оказались в большой беде.
Алвин посмотрел на Тородреда младшего чуть исподлобья и сощурил светлые глаза. Улыбнулся. Сейчас он был словно хищник, от души наслаждавшийся парным мясом.

Отредактировано Алвин Сайган (2013-10-03 11:15:10)

- Благодарю, - буркнул Эйлан. Брат и сестра так явно переглядывались, будто специально хотели показать, что догадались о том, кто подковал их лошадь. А может быть, не догадались, но стараются подвести его к мысли, будто все-таки догадались? Ложка зависла на половине пути между тарелкой и ртом; сощурив глаза, Эйлан посмотрел на одного, на другую и продолжил есть.
- Да, сегодня у нас не хватает рабочих рук, - произнес он спустя некоторое время и помрачнел еще больше; теперь это стало выглядеть так, будто он оправдывается. Проклятые Сайганы, да испепелит Свет их души! И почему их занесло сюда именно сегодня?
- Надеюсь, теперь ничто не помешает вам продолжить свой путь, - сказал Эйлан; гром вторил ему, и начавший было стихать ливень за окнами припустил с утроенной силой. Ничего-ничего, скоро распогодится, просто должно, утешал он себя, такие ливни просто не бывают затяжными. Даже если Сайганов придется оставить ночевать здесь, утром по крайней мере он сделает все, чтобы больше не встречаться с ними, скажется, что ему срочно нужно уехать по делам, например, и все.
Это был самый тягостный обед из всех, что проходили в этом зале. Даже когда отец усаживал своего бастарда с ним за один стол, Эйлан не чувствовал такой угнетающей атмосферы. Торама хотя бы можно было задирать, причем в особое удовольствие так, чтобы отец не мог уличить в этом. Хотя, он всегда мог, проницательность была одной из сильных черт лорда Дартрейна.
Гроза снаружи бушевала по-прежнему, слуги меняли тарелки и блюда, подливали вино в бокалы. Эйлан ел молча, уткнувшись в свою тарелку, решительно не зная, о чем еще говорить со своими гостями. И что с ними делать потом, после обеда? Показать им поместье? Еще чего, станет он показывать родной дом чужакам, как же! Пусть расходятся по комнатам, которые им предоставили, и ожидают, когда гроза закончится. От охватившего его дурного настроения и уныния аппетит только улучшился, так что служанки едва успевали наполнять его тарелку. Впрочем, он даже не замечал того, что ел, и вполне мог бы сжевать и салфетку, попадись она ему под нож и вилку.
- В этом году у нас очень хороший урожай зерновых, - наконец выдал Эйлан и с каким-то вызовом посмотрел на брата и сестру Сайганов. – А также репы, и картофеля, и яблок. На редкость. А у вас?